Покойников: К чему снятся покойники: толкование снов про покойников

Содержание

Танцы с костями Жители разных стран вскрывают могилы и годами живут с покойниками. Так они выражают свою любовь: Люди: Из жизни: Lenta.ru

Раз в три года на индонезийском острове Сулавеси устраивают фестиваль Манене. Во время него местные жители выкапывают своих мертвых родственников, переодевают их и проводят с ними время. «Лента.ру» разобралась в этом странном обычае и нашла другие уголки мира, где грань между живыми и мертвыми давно стерлась.

Индонезия

Индонезийскому фестивалю мертвых больше ста лет, и причины его появления совершенно обыденны. Дело в том, что люди из народа тораджи — а их более полутора миллионов человек — считают смерть главным событием в жизни и готовятся к ней с малых лет. Тораджи верят, что именно во время погребального процесса душа окончательно покидает тело и Землю, чтобы начать долгий путь к Пуйе — последнему этапу загробной жизни, после которого происходит реинкарнация. Для того чтобы его облегчить, необходимо закатить большое празднество.

На похороны зовут всех знакомых, друзей и родственников. Прощание длится около недели и обходится семье умершего в 30-50 тысяч долларов. Для многих это огромная сумма, которая превышает десятилетний заработок. Поэтому для тораджи привычно годами держать покойников дома, пока живые родственники не накопят на достойное погребение. Когда-то давно, чтобы тела не разлагались, их мазали специальными листьями и травами. Сейчас помогает формалин.

Женщина с улыбкой встает, подходит к старику и тихонько тормошит его за плечо: «Папа, у нас гости, которые хотят тебя увидеть. Надеюсь, это не причинит неудобств и не разозлит тебя», — говорит она, а потом приглашает меня войти и встретиться с Пауло Сириндой.

Мои глаза прикованы к кровати. Пауло Сиринда лежит совершенно неподвижно — даже не моргает.
Впрочем, за пыльными очками его глаза все равно почти не видны. Неровная серая кожа его лица усеяна бесчисленными отверстиями, будто проедена насекомыми. Тело закутано сразу в несколько слоев одежды.

Этот мужчина, Пауло Сиринда, умер больше 12 лет назад, однако для своей семьи он по-прежнему жив

Сахар Занджурналистка «Би-би-си»

Согласно поверью, до похорон часть души остается в теле, поэтому за усопшими ухаживают, как за больными. С ними общаются, чтобы им не стало скучно, их регулярно омывают, переодевают и делают им макияж. Родственники боятся, что духи разозлятся из-за неуважительного отношения, поэтому рядом с телами всегда кто-то есть, а на ночь им включают свет. Хорошим тоном считается приносить усопшим пищу, которую семья ела за ужином, а на праздники им дарят подарки — чаще всего сахар и сигареты.

Материалы по теме:

Похороны устраивают, когда семья финансово готова попрощаться с родственником. Помимо обильных застолий, они состоят из нескольких традиционных ритуалов. Считается, что душу перевозят буйволы, поэтому чем больше этих животных принесут в жертву — тем легче путь к реинкарнации. На третий день прощания из ствола дерева вырезают портрет усопшего — так называемое тау-тау. В изготовлении тау-тау используются волосы, одежда и украшения, которые человек носил при жизни. У тау-тау есть религиозное назначение: они служат порталами в другое измерение, через которое душа может наблюдать за своими близкими и отгонять от них злых духов.

Даже после погребения тораджи не отпускают от себя покойных близких. Каждый третий август на Сулавеси проводят фестиваль Манене. Во время него погребенные останки выкапывают, омывают, обрабатывают от насекомых и переодевают в праздничную одежду. При необходимости чинят или меняют гроб, чтобы замедлить процесс разложения. Обязательная часть Манене — семейная фотография с усопшим. Сейчас индонезийские подростки даже делают с покойниками селфи.

По словам местных жителей, Манене для них имеет такое же значение, как и Рождество. «Просто представьте это чувство, когда ты встречаешь близкого человека, которого не видел долгое время. Они живы, пока бьется мое сердце», — объяснил журналисту житель Сулавеси Бартоломеус Бунга, который много лет заботится о покойной матери. Ее тело давно высохло и почти превратилось в обтянутый бесцветной кожей скелет. Но мужчина будто не замечает этого и нежно расчесывает ее редкие белоснежные волосы. «Исполнение ритуала — мой способ отплатить матери за ее любовь. Я ношу ее так же, как она носила меня, когда я был маленьким», — говорит Бунга.

После фотографирования покойников сажают в кресла-каталки и гуляют с ними до темноты. Затем тела возвращают в гроб и проводят скромное семейное захоронение. Скорбеть и плакать в день Манене запрещено. Живые должны оказывать мертвым уважение, чтобы те позже помогли им в загробной жизни.

Мадагаскар

Похожая традиция есть и на тропическом острове Мадагаскар. Праздник Фамадихана, что с малагасийского переводится как «переворачивание костей», проходит раз в семь лет. День до сих пор назначают шаманы, но обычно Фамадихана случается ближе к октябрю.

Ранним утром родственники умершего забивают цыплят, быка или свиней. Кровью птиц окропляют землю, а с помощью жира крупного скота готовятся специальные блюда: вари-бе-менака (местный аналог плова) и тока-гаси (самогон из сахарного тростника вперемешку с салом). Пир продолжается двое суток подряд. По ночам люди пляшут на дискотеках под народную музыку и современные клубные хиты. На третий день после полудня под барабанный марш идут к кладбищу, где открывают семейные склепы. Из каменных гробниц бережно достают покойников — их называют разана («духи предков»).

Мое внимание привлекает пожилая женщина по имени Бебе, одетая в элегантную белую юбку и жакет. Она немедленно расплывается в улыбке, показывает на небольшой сверток у своих ног и сообщает мне по-французски: «Это мама!»

Ее улыбка, вытянутый палец и эта фраза тут же кое-что проясняют. В действительности перед ней лежит не ее мать. В ткань завернута маленькая и постоянно сокращающаяся горстка ее высохших костей, кожи и волос. Но для Бебе, старой, беззубой и уважаемой, ее мать где-то там. Она не скончалась много лет назад, а осталась в ее памяти и в ней самой

Джейкоб Расселавтор и фотограф

«Некоторые думают, что Фамадихана — это оскорбление наших предков. Но эксгумация — акт любви! Встреча с мертвыми для нас — момент радости», — комментирует происходящее один из местных жителей. На Мадагаскаре верят, что человек не может окончательно перейти в иной мир, пока его тело не обратится в пыль. Поэтому даже к костям следует относиться, как к чему-то живому. Останки бережно заворачивают в новый и чистый саван из шелка, который предварительно окрашивают специальным древесным отваром, чтобы замедлить процесс тления и отогнать насекомых. Туда же складывают вещи, которые покойный ценил при жизни: семейные фотографии, диски с музыкой, записки от членов семьи. Но, как правило, подарки ограничиваются сигаретами и ромом.

Материалы по теме:

Дальше начинается самое интересное. Родственники и их многочисленные гости поднимают укутанные останки над головами и начинают танцевать с ними вокруг склепов. Всего необходимо сделать семь кругов. До завершения ритуала нельзя класть труп на землю, показывать на него пальцем, произносить имя усопшего и, самое главное, запрещено плакать. По словам малагасийцев, Фамадихана — не траурное мероприятие, а праздник уважения, любви и единения семьи.

«Мы все родственники и должны не забывать об этом! Поэтому во время Фамадиханы следует оставить споры и ругань, — объяснил суть события патриарх одной из семей. — Лично для меня кости наших предков — напоминание, что мы должны любить друг друга, пока живы!»

Guy Shachar / YouTube

Когда танец кончается, покойников возвращают в склепы, которые запечатывают на следующие семь лет глиной. А за их саваны начинается настоящая драка. Иметь у себя его кусочек считается хорошей приметой. Если положить его под матрас, он поможет от женского бесплодия, мигрени и ломоты в костях. А если закопать у порога дома, то следующие семь лет будут удачными для всего рода.

Филиппины

Филиппинские острова — абсолютный рекордсмен по количеству обрядов с мертвыми. Большинство из них не имеют названий и строго зависят от региона, локальных верований, даже климата. Покойных хоронят в гробах, склепах, отдают их останки на съедение птицам. Но наиболее примечательными являются обычаи мумифицировать тела и хоронить в одной могиле всех родственников разом.

Мумификация распространена на севере Филиппин. Около трети населения регионов Кабаян и Бенгет принадлежат к народу ибалои, который уже много сотен лет сохраняет тела предков нетленными. Уникальность филиппинских мумий заключается в том, что, в отличие от египетских, ибалои сохраняют все внутренние органы.

Раньше перед кончиной умирающему давали секретный соляной напиток, который обезвоживал тело. А после смерти труп омывали и помещали в сидячем положении в сухое и теплое место, чтобы тот высох. Это очень долгий процесс, который мог занимать целый месяц. Поэтому теперь мертвецов коптят над костром, жар которого за пару дней выводит из тела все жидкости, делая его жестким.

Затем мумии помещают в пещеры и приходят к ним молиться и советоваться. Местные жители считают, что мертвецы обладают особой мудростью. Но сейчас посмотреть на сохранившихся покойных разрешают и туристам.

Массовые захоронения также являются частью древних традиций. Умерших предков часто эксгумируют и погребают бок о бок с недавно почившими. Самые распространенные варианты: родители и дети, супруги. Филиппинцы верят, что так покойники не потеряют друг друга в загробном мире и навсегда останутся вместе.

Дорога покойников: Блокадница из Донецка рассказала, почему боевые действия в Донбассе страшнее Великой Отечественной войны

Свежий номер

РГ-Неделя

Родина

Тематические приложения

Союз

Свежий номер

Общество

22.03.2023 09:43

Руслан Мельников (Донецкая Народная Республика)

Жительнице Донецка Лоре Ганич 86 лет. Во время войны ее детство прошло в блокадном Ленинграде и на старости лет Лора Петровна снова живет под обстрелами. Она имеет возможность сравнить Великую Отечественную войну и боевые действия в Донбассе. При этом блокадница сохраняет бодрость духа и продолжает работать.

Детство 86-летней жительницы Донецка Лоры Ганич прошло в блокадном Ленинграде. / Руслан Мельников/РГ

— Мне было пять лет, но я очень хорошо помню, что происходило в Ленинграде во время блокады. Помню, как во время авианалетов звучала сирена, и мы убегали в бомбоубежище, где порой приходилось проводить очень много времени. У нас там был свой уголок и даже стояла кровать. В городе было очень голодно, ленинградцы делали лепешки из лебеды и крапивы, но нас, детей, все-таки подкармливали. Помню, как при мне от голода умер человек на улице. Шел, шел и упал. Так и лежал неживой, — рассказывает Лора Петровна.

Но самым ярким воспоминанием блокады был ежедневный поход в детский сад по дороге покойников.

— Наш садик располагался в районе Ботанического сада, дорога туда вела через большой хоздвор, на который свозили трупы. Я шла по этой дороге и постоянно видела, как на саночках везут завернутых в простыни покойников. Но дети в садике все равно игрались как обычно. И там нас хотя бы понемногу кормили. А потом также на санках мы увезли нашу бабушку. Она старалась подкармливать своим пайком меня и моего братика, а сама ослабела и умерла. Была зима 1942 года, стояли сильные морозы, и мы месяц держали уже мертвую бабушку в квартире, чтобы получать хлеб по ее карточке. Иначе было не выжить, — вспоминает Лора Петровна.

По словам блокадницы, очень сильно недоедала и ее мать. Она даже распухла от голода. А когда семью эвакуировали из Ленинграда в Кыргызстан, едва не случилась трагедия.

— Мы ехали в товарняке, а в дорогу нам дали хороший паек. Мама знала, что после длительного голодания сразу много есть нельзя, но не смогла сдержаться. И в результате чуть не умерла. Хорошо, что рядом оказалась женщина, которая знала, как действовать в такой ситуации. Тогда маму чудом спасли, — говорит Лора Петровна.

Во время эвакуации мама Лоры Ганич работала в детском доме, там же жили и сама Лора с братом. А в 1944 году семья вернулась в город на Неве.

— В тот период запомнились пленные итальянцы, мы часто бегали к ним — выменивали игрушки. Итальянцы вырезали интересные такие поделки из дерева. Кому человечка, кому машинку. И конечно, не могу забыть День Победы, когда на улицы Ленинграда вышли люди с цветами и все радостно кричали. По городу ехали машины с военными, они нам бросали цветы, а мы — им, — улыбается Лора Петровна.

После войны Лора Ганич с мужем-военным много поездили по стране. Долго жили в Магаданской области, где практически сроднились с украинцами. Лора Петровна считает эти годы самыми счастливыми.

— Почему-то в Магаданскую область приезжали работать много украинцев, и мы прекрасно с ними уживались, дружили семьями. А теперь вдруг все так изменилось. Кто бы мог подумать, что такое может случиться с родненькой Украиной, что братский народ так быстро обработают и пропитают националистической идеологией, — сокрушается Лора Петровна. — Ведь знаете, что самое страшное сейчас? Немцы-то тоже лютовали в войну, но тогда было понятно, что это за враг. А сейчас врагами вдруг стали свои же близкие люди, друзья, родные, с которыми мы жили вместе, пили, ели, отмечали праздники, ходили друг к другу в гости. У меня, например, есть украинские родственники, которые со мной не общаются с 2014 года. Получается, мы воюем сейчас как бы сами с собой. И это очень-очень печально.

Лора Петровна помнит блокадное детство и не понимает, как подобное может происходить сейчас. Фото: Руслан Мельников / РГ

Пережив одну блокаду, пожилая дончанка вынуждена испытать другую. В свое время украинская сторона блокировала поставки продовольствия в Донбасс и финансовые операции. За пенсией блокаднице приходилось выезжать через линию разграничения в Мариуполь, находившийся тогда под контролем Украины. А сейчас Донецк испытывает водную блокаду.

Из прошлого неожиданно вернулся даже жуткий образ двора с покойниками, мимо которого пятилетняя Лора Ганич проходила по пути в ленинградский детский садик. Когда она с сыном искала погибшую в Мариуполе родственницу, пришлось пройти через двор морга, куда со всего города тоже свозили трупы.

Я всегда при обстрелах молю Бога о том, чтобы все мои родные были живы и все остальные дончане тоже. У меня внук сейчас воюет за ДНР

И снова в Донецке, как в начале 1940-х в Ленинграде, — обстрелы, обстрелы, обстрелы…

— В первый раз, когда я увидела падающие на нас ракеты, сильно испугалась, побежала к соседям, заплакала, меня успокаивали. Когда «Град» бьет с таким жутким шипением, очень страшно. Но я уже разбираюсь, куда и откуда летит. И всегда при обстрелах молю Бога о том, чтобы все мои родные были живы. И все остальные дончане тоже. У меня внук сейчас воюет за ДНР. Знаете, как я переживаю за него и за других наших солдатиков. А недавно в паре домов отсюда были прилеты, сгорела машина, убило человека. Еще несколько дней назад я была в другом районе и увидела густой дым над нашими домами. Думала, это мой дом загорелся, перепугалась. Оказалось, горит рядом, на Текстильщиков, просто дым в нашу сторону унесло ветром. Сейчас-то уже привыкла и часто даже не обращаю внимания, когда стреляют. Но все равно так хочется тишины на старости лет. Знаете, раньше у нас во дворе и на улице всегда было людно, шумно, весело. А сейчас, бывает, ни одного прохожего не увидишь, — вздыхает Лора Петровна.

Спрашиваю, что бы она хотела сказать той стороне, обстреливающей Донецк.

— Опомнитесь, наконец! — призывает блокадница. — Неужели вы правда хотите уничтожать мирных жителей и сами воевать до последнего украинца? Почему вы идете на поводу у Запада, который накачивает Украину оружием? Почему слушаете США? Разве у вас нет своего ума? И Запад этот я не понимаю. Он хочет, чтобы Россия погибла? Но разве такое возможно? Россия ведь всегда выходила победительницей из всех испытаний. И мы все живем мыслью о победе России. По-моему, сейчас на Украине и на Западе никто ничего не хочет знать и понимать, никто не учит историю.

Несмотря на постоянные обстрелы, Лора Ганич твердо решила остаться в Донецке. Более того, она до сих пор работает лаборантом в одной из местных поликлиник. Каждый день ходит и ездит туда на троллейбусе по обстреливаемым улицам.

— С тех пор, как я закончила медучилище, практически никогда не сидела дома. У меня стаж 67 лет. Я очень люблю свою работу, а все вокруг почему-то удивляются, что я тружусь в таком возрасте. Сын вот спрашивает: «Мама, сколько же ты еще будешь работать?». А я говорю: «Пока ноги носят». Иногда смотрю на молодежь, а среди них немало тех, кто любит не работать, а деньги получать. Ну а я от работы получаю и деньги, и удовольствие, — улыбается Лора Петровна. А затем, посерьезнев, добавляет: — Скорее бы уж мир наступил, чтобы можно было всем спокойно работать.

Кстати

Недавно по приглашению властей Санкт-Петербурга Лора Ганич побывала в своем родном городе. Она признается, что до сих пор называет его Ленинградом и иначе никак не может.

— Ленинград, конечно, очень сильно изменился. Я поехала в район, где родилась и выросла, и совсем его не узнала. Хотела зайти в свой дом, а если получится — познакомиться с новыми жильцами нашей квартиры. Но не получилось. Я хорошо помню арку, через которую проходила каждый день, а сейчас ее нет, все застроено и закрыто, — рассказывает Лора Ганич. — Но ничего, теперь мой родной город — Донецк.

Российская газета — Федеральный выпуск: №69(9014)

ОбществоДонецкая Народная РеспубликаБлокада ЛенинградаСпециальная военная операция по защите ДНР и ЛНР

Мертвецы (1987) — IMDb

Актеры и съемочная группа
Отзывы пользователей 03 PG
1ч 23м

РЕЙТИНГ IMDb

7. 2/10

8.5K

ВАША ОЦЕНКА

Воспроизвести трейлер2

1 Видео

25 Фото

Габриэль Конрой и его жена Грета на январском ужине с друзьями в в доме его незамужних тетушек, вечер, в результате которого прозрение для них обоих. Габриэль Конрой и жена Гретта посещают ужин в начале января с друзьями в доме его незамужних теток, вечер, который приводит к прозрению для них обоих. Габриэль Конрой и жена Грета посещают ужин в начале января с друзьями в доме его незамужних теток, вечер, который приводит к прозрению для них обоих.

Режиссер
- Джон Хьюстон
Сценаристы
- Джеймс Джойс
- Тони Хьюстон
Звезды 90 012
Анжелика Хьюстон
Донал Макканн
Хелена Кэрролл

Посмотреть производство, кассы и компанию info

РЕЙТИНГ IMDb

7. 2/10

8.5K

ВАШ РЕЙТИНГ

Режиссер
- Джон Хьюстон
90 004
Писатели 9
Донал Макканн

70Отзывы пользователей
41Критические отзывы

Смотрите больше на IMDbPro

Номинирован на 2 Оскар
- 11 побед и 19 номинаций всего
  Лучшие актеры
  Анжелика Хьюстон
  - Гретта
  Донал Макканн
  - Габриэль
  Хелена Кэрролл
  901 30
- Тетя Кейт
Кэтлин Делани
- Тетя Джулия
Рэйчел Доулинг
Кейт О’ Toole
- Мисс Фарлонг
- (как Кэтрин О’Тул)
Bairbre Dowling
- Мисс Хиггинс
Мария Хейден
- Мисс О’Каллаган
Кормак О’Херлихи
- Мистер Керриган
Колм Мини
- Мистер Бергин