Будущее Евросоюза в XXI веке / / Независимая газета

За будущее Европы голосуют все, но у каждого оно свое. Фото с сайта www.europа.eu

Фундаментальные перемены, которое сегодня переживает мир, закономерно вызывают дискуссии о расстановке сил на международной арене. Одним из атрибутов формирующегося в XXI веке миропорядка все чаще называют многополярность. Критерии принадлежности к центрам силы и число государств, которых можно относить к этим центрам, также дискуссионны. Но часто в подобных рейтингах следующим по счету помимо «бесспорных» США и Китая идет Европейский союз. Насколько это оправданно?

Сила и слабости ЕС

Действительно, у Евросоюза есть сильные аргументы, подтверждающие его претензии на роль глобального игрока. Прежде всего это экономический потенциал и высокий уровень жизни. Почти за 70 лет евроинтеграции ЕС стал мощным экономическим гигантом.

ЕС занимает 3‑е место в мире по численности населения (512 млн человек), уступая лишь Китаю (1, 38 млрд) и Индии (1,33 млрд) и опережая США (325 млн). Есть прогнозы, что эта ситуация сохранится до 2050 года. По такому важнейшему показателю, как ВВП, рассчитанный по ППС, ЕС в 2017 году стал вторым в мире (20 982,9 млрд долл.) после КНР (21159,1 млрд долл. и опередив США (19 390,6 млрд долл., 15,26%). ЕС занимает первые места в списке экспортеров товаров и услуг, лидеров по зарубежным инвестициям. Сегодня евро фактически является второй валютой мира.

Второй важный козырь ЕС – его «мягкая сила», то, что известный политолог Михаил Троицкий обозначил как культурное и культурно‑политическое влияние, масштабы которого носят общемировой характер. «Опираясь на свой оргресурс, ЕС напористо приспосабливает условия сотрудничества со странами‑партнерами к особенностям собственного законодательства, деловой практики и политических ценностей», – этот принцип, подмеченный Троицким, остается справедливым по сей день. Несмотря на ряд кризисов, переживаемых Европой, демократический и интеграционный проект, предложенный и культивируемый в ЕС, сохраняет свою привлекательность – как для ближнего окружения Европы, так и для более отдаленных стран.

Не стоит забывать и о «жесткой силе» ЕС. Его страны не только находятся под зонтиком мощнейшего на сегодняшний день военно‑политического блока НАТО, но и сами являются олицетворением НАТО: из 28 стран – членов ЕС 22 входят в Североатлантический альянс, из 29 членов НАТО 22 входят в Евросоюз. Военные лидеры ЕС – Великобритания, Франция и Германия, причем две первые обладают ядерным оружием. Текущие военные миссии стран – членов ЕС размещаются в Мали, Центрально‑Африканской Республике, а также участвуют в антитеррористической коалиции под эгидой США в Ираке. Последний на сегодняшний день проект ЕС – это создание Постоянного структурированного сотрудничества (PESCO), призванного интегрировать военные и экономические возможности стран Евросоюза в единый мощный ВПК, который может стать фундаментом постепенной интеграции вооруженных сил (так называемой европейской обороны).

В то же время в своей внешней политике ЕС до последнего времени предпочитал опираться не на военные, а на политические и экономические инструменты для защиты и продвижения своих интересов в мире. Среди этих инструментов – европейская политика соседства, официальная помощь развитию, повышенное внимание к стандартам демократии и правам человека, предоставление гуманитарной помощи в случае катастроф, сотрудничество с ООН и другими многосторонними институтами. ЕС сыграл важную роль в развитии диалога между Сербией и Косово в 2013 году, в заключении «ядерной сделки» с Ираном в 2015‑м, в достижении первого в мире универсального, юридически обязательного мирового соглашения, принятого на Конференции по климату в Париже.

Как справедливо отмечают специалисты ИМЭМО РАН, Евросоюз обладает способностью собственным примером продвигать консенсусные решения на глобальном уровне, что дало бы ему дополнительные возможности в многополярном мире.

Тем не менее эксперты высказывают сомнения в способности ЕС играть определяющую, лидерскую роль на международной арене. И для этого есть ряд оснований. Прежде всего по мере расширения ЕС усложнялся процесс принятия решений. К концу XX века в ЕС состояло 15 государств. Но за 2004–2013 годы в него вступили еще 13. Искать устраивающие всех компромиссы с таким количеством участников становится все сложнее. Поэтому принцип принятия решений в ЕС все больше эволюционирует от принципа единогласия, каким он был на заре евроинтеграции, к принципу квалифицированного большинства.

Ослабло влияние франко‑германского тандема: его оппонентами при принятии решений часто выступали как Великобритания с Польшей, так и другие страны «вышеградской четверки». Обострилось противостояние крупных и малых государств‑членов ЕС.

При этом наиболее чувствительные сферы, в частности внешнюю политику и оборону, государства – члены ЕС предпочли оставить в национальном ведении. Именно поэтому ЕС не всегда способен трансформировать свой экономический и политический потенциал в единогласное решение. Если порой ЕС способен говорить одним голосом (например, по вопросу о принятии  санкций в отношении России в 2014 году) , то в других случаях страны‑члены, не договорившись, действовали самостоятельно (так было с признанием Косово, когда пять стран – членов ЕС не признали суверенитет Приштины).

Несмотря на долгие усилия, ЕС не смог выстроить успешную Европейскую политику соседства, призванную сформировать по периметру юго‑восточных границ ЕС своеобразный пояс безопасности. Союз не нашел единой позиции и по вопросу о вторжении США в Ирак в 2003 году, а ряд стран прямо участвовали в этой интервенции, как и в англо‑французском военном вторжении в Ливию в 2011‑м. Режимы Хусейна и Каддафи были сломаны, в обеих странах воцарилась гражданская война.

Все это, а также готовность осуществить еще одно вторжение в Сирию (эту опцию в 2013 году активно продвигала Франция) сыграли свою роль в натуральном взрыве Ближнего Востока и Северной Африки, после чего в Европу устремились потоки беженцев. По данным пограничного агентства ЕС «Фронтекс» за 2011– 2015 годы число нелегальных переходов границ ЕС увеличилось почти в 13 раз (с 141 030 до 1 822 260 случаев). А только за 2015 год в страны ЕС прибыло более 1 млн человек. Все это стало абсолютной неожиданностью для ЕС, который был вынужден принимать меры. Часть мигрантов ЕС принял к себе, часть оказалась заперта на греческих островах Эгейского моря и в Турции, которая получила рычаг для влияния, если не шантажа в отношении Брюсселя.

К беспрецедентному наплыву мигрантов добавились рост безработицы и финансовые трудности в ряде стран ЕС (Греция, Ирландия, Италия, Испания, Португалия, Франция) после экономического кризиса 2008 года. Очевидным стал экономический разрыв между высокоразвитым «авангардом» и остальными странами ЕС. Кризис продемонстрировал смену ролей во франко‑германском тандеме: на первые роли в качестве ключевой державы ЕС вышла Германия.

Отсутствие в ряде стран  ЕС ярких социально‑экономических проектов у системных право- и левоцентристских партий, сложные процедуры принятия решений евроструктурами ЕС, практика лоббизма государственных решений с участием крупного капитала, рост числа директив от еврочиновников – все это увеличило разрыв между инстанциями в Брюсселе и рядовыми гражданами стран‑членов на местах.

В результате для многих европейцев демократия утратила прямую связь с народным волеизъявлением, потеряла свою репрезентативность. Разочаровавшись в традиционных системных партиях, избиратели обратили свое внимание на евроскептиков и популистов правого и левого флангов. Наибольшего успеха они достигли в Италии, где к власти пришла причудливая коалиция «Лиги» и «Движения пяти звезд», бросивших вызов Брюсселю. Но настоящим апофеозом евроскептицизма стало голосование в Великобритании о выходе из ЕС (брекзит) в 2016 году. Хотя процесс не повлек за собой фрекзит, грекзит и подобные «экзиты», которыми еврочиновники и европессимисты пугали друг друга, затянувшийся кризис в Великобритании не способствует улучшению репутации ЕС и мешает понять, куда ЕС будет развиваться дальше.

Наконец, отсутствие ясных «правил игры» с Россией на постсоветском пространстве и серия ошибок, допущенных ЕС при реализации проекта Восточного партнерства, ряд противоречивых намеков, данных странам СНГ относительно перспектив расширения ЕС на восток, – все это внесло свой вклад в обострение отношений ЕС с Россией (не без провалов и ошибок последней) и повлияло на развитие Украинского кризиса.

В этих условиях не случайно, что Глобальная стратегия ЕС, принятая в 2016 году, начинается со слов верховного представителя Евросоюза по иностранным делам и политике безопасности Федерики Могерини: «Цель и даже существование нашего союза поставлены под сомнение». В новой стратегии акцент сделан уже не на миротворчество и продвижение демократии, а на прагматизм, безопасность ЕС и необходимость внутреннего сплочения и устойчивости союза.

Когда уже пройдена половина срока

В условиях, когда Великобритания сфокусировалась на проблемах брекзита, Италия – на сосуществовании левых и правых популистов, а Германию в 2017–2018 годах охватил правительственный коалиционный кризис с потенциальной сменой канцлера, в наиболее выигрышном положении оказалась Франция. Здесь в мае 2017 года новым президентом стал 39‑летний неолиберал и европеист Эмманюэль Макрон. Эффект новизны его фигуры удачно наложился на трудности, переживаемые другими лидерами Западной Европы, и на усиление позиций правых евроскептиков, в Восточной Европе, таких как Виктор Орбан в Венгрии и Анджей Дуда в Польше. На этом фоне ряд западных СМИ начал рассматривать Макрона как потенциального лидера всего ЕС, а с учетом присутствия у руля в США Дональда Трампа – и вовсе всего западного мира.

Программа Макрона весьма амбициозна и нацелена на превращение ЕС в один из главных центров силы в многополярном мире. Выступая в сентябре 2017 года перед студентами Сорбонны, Макрон изложил ключевые идеи своего европейского проекта. Во‑первых, это консолидация еврозоны (создание автономного от ЕС общего бюджета в размере нескольких сотен миллиардов евро и Европейского валютного фонда, учреждение поста министра финансов и парламента еврозоны) и формирование тем самым «Европы двух скоростей» – авангарда стран во главе со странами еврозоны и остальными членами. Идея Макрона состоит в том, чтобы правительство еврозоны могло насытить ее деньгами: они могут использоваться в случае экономического кризиса для оказания срочной финансовой помощи одной из стран стран еврозоны или стимулирования ее экономики во время рецессии, для вложений в новые проекты и для сглаживания перекосов между экономиками еврозоны.

Во‑вторых, Макрон выступил против расширения ЕС до 2025 года, чтобы присоединение новых членов – балканских государств – не мешало внутреннему укреплению ЕС. В‑третьих, это развитие оборонных структур ЕС: создание общих сил быстрого реагирования, общего оборонного бюджета, общей доктрины действий. Он также предложил насытить евроструктуры силовыми элементами: учредить Европейскую академию разведки, Европейское агентство по борьбе с терроризмом, Европейские силы гражданской защиты от стихийных бедствий, пограничную полицию ЕС.

Понимая, что по экономическим параметрам Франция пока не в силах догнать Германию, Макрон не без умысла сделал акцент на укреплении военного‑политического потенциала ЕС: в этом компоненте Париж имеет большее влияние на страны – члены Евросоюза, чем Берлин. Общее же развитие ЕС президент Франции видит в направлении федерализма, то есть постепенной передачи национальных полномочий на наднациональный уровень.

Сейчас, когда половина срока Макрона осталась позади (во Франции президенты избираются на пять лет), его успехи в области евроинтеграции минимальны. В вопросе о консолидации еврозоны Франция натолкнулась на сопротивление Германии, Нидерландов и других финансово успешных стран Северной Европы, не пожелавших латать дыры в бюджетах южных стран ЕС. Через два года борьбы, 14 июня 2019 года, Макрон смог вырвать компромисс, но Франции пришлось пойти на серьезные уступки, которые в принципе меняют суть проекта. Прежде всего создан не бюджет, а лишь «бюджетный инструмент конвергенции и конкурентоспособности» (IBCC). Его объем составит не несколько сот миллиардов евро, как желал Макрон, а всего 17 млрд. Вопреки пожеланиям Макрона он вовсе не будет автономным, а станет подкатегорией бюджета ЕС. Решения о распределении средств будет принимать не еврозона, а Еврокомиссия; использоваться он будет не для финансирования не столько социальной политики, сколько для  проведения структурных реформ, направленных на повышение конкурентоспособности государств и сближение их экономических систем. Средства будут выделяться в индивидуальном порядке на основе проектов, представленных государствами, а в случае несоблюдения взятых обязательств платежи могут быть приостановлены. Вопреки предложениям Франции доступ к этому бюджету не будет обусловлен наличием минимальных общих социальных стандартов ЕС. Речь о создании парламента и поста министра финансов в зоне евро вообще не идет. Единственное, с чем могут поздравить себя французы, это с тем, что Макрон продвинулся дальше своего предшественника Франсуа Олланда, который так и не смог убедить Меркель принять сам принцип общего бюджета еврозоны. «Это лучший компромисс, которого можно достичь в нынешнем состоянии сил в Европе», – считает бывший министр финансов Франции Пьер Московиси.

В вопросах «Европы обороны» Макрону удалось чуть больше. Совместно с ФРГ Франция продвинула начало работы над рядом конкретных проектов в рамках Постоянного структурированного сотрудничества (PESCO), запущенного 13 ноября 2017 года, в том числе разработку евродрона и модернизацию боевых ударных вертолетов «Тигр». После завершения работы над первыми 34 проектами в 2021 году страны – члены PESCO планируют провести обзор получившихся проектов и запланировать новую волну инициатив. Под воздействием Макрона девять стран ЕС (помимо Франции это Бельгия, Великобритания, Германия, Дания, Испания, Нидерланды, Португалия, Финляндия и Эстония) опубликовали в июне прошлого года письмо, в котором объявили о рождении Европейской интервенционной инициативы.

В рамках этого проекта страны договорились вести обмен разведданными, проводить совместные учения по прогнозированию и планированию, обмениваться военными доктринами и разрабатывать сценарии совместного вмешательства в случае кризиса. Наконец, 22 января 2019 года Франция и Германия подписали Аахенский договор, призванный заменить Елисейский договор о сотрудничестве 1963 года. В новом соглашении стороны договорились усилить свое сотрудничество в сферах внешней политики, обороны, внешней и внутренней безопасности. Договор предполагает обмены дипломатами в рамках ООН, НАТО и ЕС. Франция также пообещала добиваться для Германии статуса постоянного члена СБ ООН.

В целом франко‑германский тандем остается мотором евроинтеграции, но та сталкивается с рядом объективных препятствий, тормозящих ее развитие. Получится ли у Макрона наладить отношения с новым канцлером ФРГ, который придет на смену Ангеле Меркель, пока  сказать сложно.

«Большая Европа 2.0»?

Укрепление ЕС не является для Парижа самоцелью. Прогнозируя дальнейшее развитие международных отношений, Франция мыслит более масштабными категориями. Об этом Макрон не раз высказывался в своих выступлениях перед посольским корпусом в 2017–2019 годах, эти же идеи обозначены в Стратегическом докладе по вопросам обороны и безопасности, подготовленном во Франции осенью 2017 года.

Если в 2008 году президент Николя Саркози прямо заявил о том, что однополярный мир вступил в эпоху перемен, то Макрон постоянно подчеркивает, что эти изменения уже идут, а миропорядок, сложившийся после падения Берлинской стены (если точнее – с окончанием биполярности),  и , «основанный на ультралиберальной глобализации и гипермогуществе одного государства», уже меняется. «Мы, вероятно, переживаем конец западной гегемонии над миром. Мы привыкли к международному порядку, который с XVIII века основывался на западной гегемонии: сначала, вероятно на французской, по вдохновению Про:свещения; на, несомненно, британской в XIX веке благодаря промышленной революции и в достаточной мере – на американской в XX веке благодаря двум крупным конфликтам, а также экономическому и политическому господству этой державы. Все меняется», – заявил Макрон в августе 2019 года. В этих условиях Франция, по его мысли, должна занять активную позицию, выступая за «сильный мультилатерализм».

Париж не скрывает главную причину своих опасений, а именно перспективу новой гегемонии в XXI веке двух держав – США и Китая. В условиях, когда президент США Дональд Трамп высказывает сомнение в существовании НАТО, ведет торговую войну с Китаем, вывел США из Парижского соглашения по климату, из иранской «ядерной сделки» и ставит под сомнение историческое партнерство с Европой, Макрон вслед за Меркель подчеркивает, что ЕС не может рассчитывать в вопросах безопасности лишь на США. «Сегодня мы должны взять на себя ответственность и гарантировать безопасность и, следовательно, европейский суверенитет», – заявил президент Франции перед послами в 2018 году. Позже он даже усилил драматизм происходящего: «Мы знаем, что цивилизации исчезают, и страны тоже. Европа исчезнет… и мир будет построен вокруг двух основных полюсов: США и Китая».

В этих условиях Макрон заявляет, что отказывается выбирать между тем, чтобы быть младшим союзником Вашингтона или Пекина. Хотя США по‑прежнему находятся «в западном лагере», они не являются носителями гуманистического духа, характерного для европейцев, поскольку, по мысли Макрона, американскую цивилизацию характеризует «примат свободы». Что касается Китая, то эта цивилизация несет в себе совсем иные ценности, нежели на Западе, полагает Макрон.

Выход для Франции Макрон видит в обращении к проекту «Большая Европа», который подразумевает сближение ЕС с Россией. В выступлении Макрона в августе 2019‑го этому моменту уделено большое внимание. Напоминая, что Россия тоже является европейской страной, Макрон сожалеет о том, что с 1990‑х  – нулевых годов ЕС не выработал собственную стратегию и позволил Москве считать себя «троянским конем Запада», который будто бы намеревался разрушить Россию. Но главный вызов для России, по мнению французского президента, исходит с востока. «Я думаю, что призвание России состоит не в том, чтобы быть младшим союзником Китая», – намекает он. «Я считаю, что отталкивать Россию от Европы является глубокой стратегической ошибкой, потому что тогда мы подталкиваем Россию либо к изоляции, которая усиливает напряженность, либо к союзу с другими великими державами, такими как Китай, что вообще не в наших интересах», – подчеркнул президент Франции. Исходя из этого, он призвал строить в Европе новую архитектуру доверия и безопасности, «потому что Европейский континент никогда не будет стабильным, безопасным, если мы не примиримся и не проясним наши отношения с Россией». Макрон напомнил, что это – трудоемкий процесс, прежде всего потому, что с Россией сохраняются сложные отношения, но также и потому, что примирение с Москвой «не в интересах некоторых из наших союзников, давайте скажем это ясно».

Разумеется, воспринять эти заявления как стремление Франции создать союз с Россией было бы наивным и преждевременным. Кризис международной безопасности, судя по всему, только набирает обороты. Никуда не исчезли трения между Россией и США, Россией и НАТО. Более того, неясно, на каких условиях может происходить это сближение, если пока что не урегулированы украинский и сирийский кризисы, а ценностное и практическое соперничество между Россией и ЕС сохраняется в ряде регионов. Тем не менее конструктивный настрой президента Франции на переосмысление всей европейской системы безопасности и нормализацию отношений с Россией, основанных на твердости и диалоге, нельзя не приветствовать. В истории отношений России–ЕС Франция не раз показывала себя партнером, способным играть полезную роль медиатора. Будет ли по плечу такая задача для Макрона, мы увидим в ближайшие два с половиной года. 

Как война в Украине будет влиять на ЕС в 2023 году – DW – 23.01.2023

Фото: Anatolii Stepanov/AFP/Getty Images

ПолитикаЕвропа

Ксения Польская Брюссель

23. 01.202323 января 2023 г.

Из-за войны РФ против Украины Евросоюзу пришлось реагировать на новые кризисы — гуманитарный, энергетический, инфляционный, кризис безопасности. А что будет в 2023 году? Прогноз ученых при Европарламенте.

https://p.dw.com/p/4MW7p

Реклама

Война России против Украины продолжит негативно влиять на ситуацию в Европе и в 2023 году. Прогноз самых острых проблем Европейского Союза представил исследовательский центр при Европарламенте: тема российской агрессии в Украине и ее последствий для европейского континента красной нитью проходит через все доклады ученых. «Геополитическим тектоническим сдвигом» уже назвали эту войну в ЕС, и она продолжает сказываться на важнейших сферах жизни, среди которых экономический рост и инфляция, энергетика и транспорт, кибербезопасность и геополитика.

Скачок цен на топливо и инфляция в ЕС

Война в Украине, санкции против России и контрмеры Кремля привели к перебоям в поставках энергоресурсов в ЕС. Рост цен на дизельное топливо, бензин и газ был стремительным. Импорт российской нефти в ЕС упал с 2,5 млн баррелей в сутки в январе 2022 года до 1,4 млн баррелей в сутки в октябре 2022 года. А в конце прошлого года вступил в силу запрет ЕС на импорт российской нефти, за которым последует эмбарго на российские нефтепродукты.

При этом большинство видов транспорта по-прежнему работают на ископаемых видах топлива, а рост цен на него отражается на всех аспектах транспортной системы. Если говорить о цепочках поставок, то рост цен на топливо повлиял на все — от закупки до производства и распределения, что привело к повышению цен на товары и услуги в Европе.

Впрочем, европейцы стали ограничивать свое пользование транспортом, транспортные операторы могут снизить частоту обслуживания, а компании — переключиться на более энергоэффективный режим, например замену автомобильных грузовых перевозок на железнодорожные или водные, сказано в докладе эксперта по транспортной политике исследовательской службы Европарламента Моники Кисс. Воздушный транспорт также может сильно пострадать от повышения цен на авиакеросин на 70% в течение первого полугодия 2022 года и низкой маржи прибыли. Это еще больше усилит спрос на перевозки железнодорожным и водным транспортом.

С другой стороны, сокращение потребления ископаемых видов топлива из-за повышения цен может привести к снижению выбросов парниковых газов и к ускоренному достижению климатических целей, что активно поощряется на уровне ЕС.

Аналитики научного центра при Европарламенте обсуждают вызовы 2023 года в БрюсселеФото: Philippe Buissin/EP

Энергетический кризис в Европе

Энергетический кризис, вызванный войной России против Украины, выявил чрезмерную зависимость ЕС от российских энергоносителей. Чтобы обеспечить поставки, справиться с высокими ценами и ускорить переход к «зеленой» экономике, Еврокомиссия предложила план REPowerEU. Часть существующего фонда для преодоления коронавирусного кризиса должна быть перенаправлена на энергетику, а сумма грантов в этой сфере увеличена на 20 млрд евро.

Но даже несмотря на это ожидается, что энергетические проблемы европейцам придется решать еще долго, на что не хватит ни финансового потенциала, ни срока действия фонда REPowerEU, который истекает в 2026 году. Пакет грантов и национальные отчисления из бюджетов стран Евросоюза остаются относительно скромным источником финансирования по сравнению с инвестиционными потребностями энергетического сектора ЕС, которые оцениваются в 390 млрд евро в год, предупредил аналитик при Европарламенте Марин Милеуснич.

Восстановление экономики в 2023 году

Российская агрессия резко изменила и динамику неожиданно мощного восстановления экономики Евросоюза после пандемии COVID-19. Благодаря решительной фискальной и денежно-кредитной политике экономика ЕС уже в третьем квартале 2021 года вернулась к докризисным уровням производства, хотя и с большими различиями между странами-членами. Такая динамика роста продлилась до второго квартала 2022 года, когда начали сказываться  последствия войны в Украине.

В 2023 году цель фискальной и денежно-кредитной политики Евросоюза — это достижение компромисса между сдерживанием инфляции и поддержкой экономического восстановления. «Фактически стоит задача одновременно ослабить спрос для сдерживания инфляции и поддерживать спрос ради экономического восстановления», — поясняет автор доклада, экономический аналитик исследовательского центра при Европарламенте Мартин Хёфльмайр, который назвал сочетание этих политических линий двумя смотрящими в противоположные стороны лицами древнеримского бога Януса. Брюсселю придется придумать, как проводить эту политику одновременно при том, что конечная цель у обеих линий одна одна — защитить покупательную способность населения.

Бюджет ЕС во время кризисов и войн

Для восстановления экономики после пандемии Брюссель запустил масштабную программу более чем на 800 млрд евро. Но не успела она начать действовать, как Евросоюзу пришлось реагировать на новые кризисы, вызванные российским вторжением в Украину. Это кризис безопасности, гуманитарный и энергетический кризисы, а также высокая инфляция.

«Но бюджет ЕС — это не кризисный бюджет, то есть он не умеет адаптироваться к непредвиденным обстоятельствам», — поясняет аналитик отдела бюджетной политики исследовательской службы Европарламента Алина Добрева. Его главные минусы — недостаточные доходы и отсутствие гибкости в расходах из-за жестких потолков при принятии годовых бюджетов.

По своему «дизайну» бюджет ЕС рассчитан на стабильность и предсказуемость. От первоначального проекта Еврокомиссии до его окончательного принятия с учетом закладываемой на семь лет структуры расходов может пройти десять лет. Поэтому, чтобы быстро реагировать на все новые кризисы, Евросоюз использует целый арсенал внебюджетных инструментов. Самый новый и дорогой из них — Next Generation EU — та самая программа выхода из коронавирусного кризиса.

Проблема в том, что подобные ей внебюджетные инструменты не подлежат демократическому парламентскому контролю, поясняет Добрева. Поэтому в будущем Евросоюзу все же придется включить более гибкие инструменты в бюджет, несмотря на расхождения во мнениях по этому вопросу. Пока что единственным решением будет пересмотр бюджета каждые полгода.

Алина ДобреваФото: Philippe Buissin/EP

Ожидается, что нынешние срочные потребности, связанные с российским вторжением в Украину и его последствиями, будут выше, чем потребности, возникшие в результате предыдущих кризисов (европейский долговой кризис в 2010-м, миграционный кризис в 2015-м, пандемия в 2020-м). То есть для смягчения последствий российского вторжения в Украину понадобится еще больше дополнительных средств. Но в отличие от национальных бюджетов, бюджет ЕС не может иметь дефицит или финансировать расходы за счет займов. Расходы в этом бюджете можно увеличить только за счет увеличения доходов. В противном случае Евросоюзу придется ограничить финансирование существующих программ и обязательств.

А вот для финансирования внебюджетных инструментов, таких как программа восстановления экономики после пандемии, займы берутся. При этом погашение долга по этим займам поступает как раз из бюджета Евросоюза.

В центре внимания ЕС — киберугрозы

Война России против Украины вскрыла острейшую проблему недостаточной защищенности информационных систем, ведь часть российской гибридной агрессии — это массированные кибератаки на Украину и ее партнеров в ЕС.

Особую тревогу вызывает взлом компьютерных систем критической инфраструктуры — энергетики, здравоохранения, финансов, подчеркивается в докладе аналитика цифровой политики при Европарламенте Полоны Кар. Российские кибератаки продемонстрировали, что сбои в работе основных служб — это реальная угроза для Евросоюза. Например, атака на провайдера спутниковой связи за час до полномасштабного вторжения России в Украину 24 февраля 2022 года затронула интернет-сервисы и ветряные электростанции по всей Европе.

Кроме того, агрессия России провоцирует рост «хактивизма» и мощную волну дезинформации. В ЕС особенно обеспокоены растущими возможностями киберпреступников, которые атакуют уже все звенья в цепочках поставок. К концу 2024 года киберпреступность будет наносить миру ущерб в 10 трлн евро ежегодно, подсчитали эксперты.

Поэтому в 2023 году Евросоюз воплотит несколько инициатив по защите инфраструктуры, цифровых устройств и всей цепочки поставок для противодействия волне кибератак. Политика ЕС в области кибербезопасности будет направлена на расширение возможностей в сфере цифровой обороны, а также синергии между военными и гражданскими киберсообществами. К 2024 году критическая инфраструктура Евросоюза будет обеспечиваться суверенной космической системой безопасной связи с помощью спутника Iris².

Смотрите также:

Санкции тянут РФ на дно: а что с экономикой Европы?

To view this video please enable JavaScript, and consider upgrading to a web browser that supports HTML5 video

Реклама

Пропустить раздел Еще по теме

Еще по теме

Пропустить раздел Топ-тема

1 стр. из 3

Пропустить раздел Другие публикации DW

На главную страницу

Будущее Европы определяется сейчас

Блог HR/VP — В прошлый вторник в Европейском парламенте состоялись важные дебаты об агрессии России против Украины и ответе Европы. Пользуясь случаем, я изложил предварительные уроки, которые мы можем извлечь из трагических событий, в которых мы живем, для внешней политики ЕС и безопасности нашего континента.

Чтобы открыть эти дебаты, президент Украины Владимир Зеленский произнес через VTC мощную речь о том, что поставлено на карту — не только для Украины, но и для Европы в целом. Президент Совета Шарль Мишель и президент ЕС Урсула фон дер Ляйен также представили эту важную дискуссию. Со своей стороны, как я отметил несколько дней назад, я подчеркнул, что война на Украине знаменует собой рождение геополитической Европы. Это момент, когда мы полностью осознали проблемы, с которыми мы сталкиваемся, и нашу ответственность. Впервые после окончания Второй мировой войны одна европейская страна вторгается в другую, и у этой страны есть ядерное оружие.

Меня тошнит от одной аналогии с событиями, положившими начало Второй мировой войне. То, что происходит сегодня, напоминает мне также о плохих воспоминаниях о Будапеште 1956 года. Мне было всего девять лет, но я помню, как целый день слушал радио. Это напоминает мне также 1968 год, Пражскую весну. Я тогда был офицером испанской армии. В последних двух случаях мы ничего не делали, потому что ничего не могли сделать. Сегодня это не так.

Возвращение трагедии на европейскую землю

С войной на Украине мы наблюдаем возвращение трагедии на европейскую землю. Это возвращение должно нас не испугать, а воодушевить. В течение последних десятилетий у нас часто возникало впечатление, что европейский проект теряет свою привлекательность, потому что на нашем континенте угасает память о войне. Теперь все кончено. Украина напоминает нам, что трагедия никогда не исчезает из человеческих обществ.

В последние годы мы часто обсуждали вопросы обороны и начали создавать совместные военные программы. Европейский парламент проголосовал за создание Европейского оборонного фонда, а государства-члены создали Европейский фонд мира, который мы мобилизуем для предоставления оружия Украине. В ближайшие недели Европейский совет примет Стратегический компас. С вторжением России в Украину мы должны усилить наши размышления, скорректировать наши средства и предвидеть наши ответы. Это уже не роскошь, а насущная необходимость.

«Очевидно, что наши возможности сдерживания оказались недостаточно сильными, чтобы предотвратить агрессию Путина. Нам нужно подумать о наших инструментах принуждения и возмездия, чтобы сдерживать безрассудных противников».

Чтобы помириться, нас должно быть как минимум двое, а чтобы повоевать, достаточно одного. Именно об этом говорит нам Путин. Понятно, что наши возможности сдерживания оказались недостаточно сильными, чтобы предотвратить путинскую агрессию. Нам нужно подумать о наших инструментах принуждения и возмездия, чтобы сдерживать безрассудных противников. С тех пор, как началась эта агрессия, мы реагировали так, как Путин не ожидал. И мы показываем ему, что мы никогда не пожертвуем своей свободой и свободой других на алтарь нашего благополучия и процветания.

Будучи президентом Европарламента в 2007 году, я имел возможность сказать Путину с глазу на глаз после убийства журналистки Анны Политковской, что «мы не собираемся менять права человека из-за вашего газа». ». И сейчас самое время повторить, что мы не откажемся от защиты прав и свобод человека, потому что мы зависим от российского газа.

«

Мы не откажемся от защиты прав и свобод человека, потому что мы зависим от российского газа».

Этот колоссальный конфликт может закончиться позитивно только в том случае, если Россия вернется к основным международным нормам и принципам. Для достижения этой цели мы сразу начали работать с нашими международными партнерами, чтобы отрезать Россию от финансовой системы. Сейчас половина резервов ЦБ России находится вне их контроля. Еще несколько дней назад это считалось невозможным, а теперь мы это сделали.

В течение нескольких часов мы также договорились об использовании Европейского фонда мира для оказания финансовой поддержки и координации усилий государств-членов по доставке оружия украинской армии для защиты страны от российской агрессии. Еще одно табу пало. У нас есть потенциал возмездия. Мы мобилизовали эти возможности и должны продолжать это делать, объединяя возможности государств-членов и институтов ЕС.

Осуждение агрессии России Генеральной Ассамблеей ООН: исторический итог

На международной арене нельзя ставить на одну доску агрессора и агрессора, когда могущественный агрессор необоснованно нападает на гораздо более слабого соседа. В среду подавляющее большинство из 141 страны на Генеральной Ассамблее ООН проголосовали за поддержку прав Украины и осуждение действий России как явное нарушение Устава ООН и международного права, при этом только 5 проголосовали против и 35 воздержались. ЕС много работал для достижения этого исторического результата. Это показывает, насколько руководство России изолировало свою страну. И мы полностью согласны с генеральным секретарем Гутерришем в том, что посыл ясен: насилию должен быть положен конец сейчас, и нам нужно открыть дверь для дипломатии.

Когда я говорю, что Европа должна стать жесткой силой, люди думают только о военной силе. Однако способность заставить других изменить свое поведение зависит не только от оружия. Мерами, которые принял ЕС, мы показали именно это. Принятие таких мер, как мы, не приводит к мобилизации ракет, но имеет далеко идущие последствия для платежеспособности страны. Они мешают России разжигать войну деньгами, которые мы платим за ее газ. Правительство России начинает ощущать последствия с точки зрения инфляции и падения российской валюты. Эти беспрецедентные финансовые меры могут спровоцировать российский дефолт, что будет иметь последствия для мировой финансовой системы. Мы не должны недооценивать важность того, что мы решили, и того, что может последовать.

«Мы никому не объявляли войну и готовы мобилизовать все наши дипломатические ресурсы для поиска решения конфликта путем переговоров. Санкции необходимы, неизбежны, но кроме того, нам нужно найти решения, начиная с прекращения огня».

Тем не менее, переговоры и диалог остаются сердцевиной Европейского Союза. Мы никому не объявляли войну и готовы мобилизовать все наши дипломатические ресурсы для поиска переговорного решения конфликта. Санкции необходимы, неизбежны, но кроме того, нам нужно найти решения, начиная с прекращения огня.

Покончить с нашей зависимостью от российского газа

Второй вопрос, который подробно обсуждался в Европейском парламенте, — это наша зависимость от газа. Мы тратим 700 миллионов евро в день на импорт газа, нефти и угля из России. Многие выступавшие говорили о том, что мы должны уменьшить эту зависимость. Однако я слушал один и тот же дискурс в течение последних 20 лет, и эта зависимость за это время усилилась. Я много лет был парламентарием, даже президентом Европейского парламента, и я понимаю тот энтузиазм, который Европарламент продемонстрировал в прошлый вторник. Но теперь мы должны действовать. Нам нужно привести наши действия в соответствие с нашими словами. Мы должны увеличить использование возобновляемых источников энергии и построить мощности по производству экологически чистого водорода. Нам предстоит проделать огромную работу, и мы должны оставаться приверженными ей.

«Теперь нам нужно привести наши действия в соответствие с нашими словами. Мы должны увеличить использование возобновляемых источников энергии и построить мощности по производству экологически чистого водорода. Нам предстоит проделать огромную работу, и мы должны оставаться приверженными ей».

Это, я думаю, самые важные уроки, которые мы должны извлечь из этих трагических обстоятельств. Мы больше не можем верить, что апелляция к верховенству закона и развитие торговых отношений превратят мир в мирное место, где все будут развиваться в направлении представительной демократии. Силы зла, силы, которые стремятся использовать физическое насилие для решения конфликтов, все еще живы. Мы должны продемонстрировать гораздо более мощную, более последовательную и более сплоченную способность сдерживать их. Мы, несомненно, удивили Путина своей способностью быстро и сплоченно реагировать, но мы должны продолжать идти по этому пути.

Мы должны стать жесткой силой

Мы должны стать жесткой силой. Я знаю, что это слово может напугать некоторых людей. Но жесткая сила, я настаиваю, касается не только военных. Жесткая сила — это способность принуждать, и мы это сделали. Теперь мы должны быть готовы к последствиям. Мы должны быть готовы сопротивляться. Мы должны быть готовы действовать в долгосрочной перспективе с четким пониманием проблем и наших возможностей.

«Нам нужно больше думать о защите и безопасности и прекратить теологические дискуссии о стратегической автономии. Мы можем называть это как угодно, но мы должны взять свою безопасность в свои руки».

Нам нужно больше думать о защите и безопасности и прекратить богословские дискуссии о стратегической автономии. Мы можем называть это как угодно, но мы должны взять свою безопасность в свои руки. Это не имеет ничего общего с ослаблением трансатлантических союзов, которые, кстати, крепки как никогда: в нынешнем кризисе наше трансатлантическое единство было стопроцентным.

Это момент для Европейского Союза, чтобы обсудить, кем он хочет быть. Чтобы справиться с вызовами будущего, нам нужно многое пересмотреть. О наших процедурах, наших методах, уделяя больше внимания нашей способности действовать , чем внутренним обсуждениям. Пандемия подтолкнула нас к сближению, особенно в рамках Next Generation EU. Нынешний трагический момент должен побудить нас идти дальше по этому пути, чтобы защитить жизни, безопасность и процветание всех. Это реальная проблема, с которой нам предстоит столкнуться в ближайшие недели и месяцы. В этом отношении Конференция о будущем Европы может сыграть важную роль.

Будущее Европейского Союза

Футурист Основной докладчик: сообщения, слайды, видео —

Будущие тенденции, экономика, рынки, основной докладчик

Основной докладчик по геополитике и глобальным рискам

Попробуйте представить, что будут писать историки о Европе в 2100 году о Будущем Евросоюза — существует ли он еще?

Удалось ли интеграции предотвратить Третью мировую войну, на что надеялись основатели Евросоюза?

Насколько стабильным был Союз после расширения, включившего многие страны бывшего Восточного блока?

Что произошло после экономического кризиса 2009 — 2011 годов, угроз евро, проблем с Brexit и COVID?

Как это расширение стабилизировало или дестабилизировало регион — по отношению к России?

Чем закончились крупные противостояния между Федеративными Штатами Европы и Америки в 2020-2030 годах?

Как Евросоюз справился с массовым наплывом иностранных граждан? Что случилось с национальными парламентами, законами, рынками и культурами?

(Более свежая статья и другие ключевые доклады футуристов — см. Брексит — будущее ЕС, еврозоны, валют, миграции и мировой экономики)

Эта статья ниже была написана более 10 лет назад, так что вы можете сами СУДИТЬ сделанные прогнозы .

Впереди главные вызовы ЕС

Впереди главные вызовы будущему Европы.

Если великий эксперимент увенчается успехом, он создаст экономическую, политическую и военную силу, чтобы бросить реальный вызов Соединенным Штатам с их расширением до 25 стран и населением, приближающимся к 500 миллионам. Расширение за последние несколько лет уже увеличило площадь территории ЕС на 23% и увеличило количество граждан на 75 миллионов, а совокупная экономия составила 9 долларов.0,3 триллиона, что приближается к США

Нужен основной докладчик мирового класса? Позвоните Патрику Диксону сейчас или напишите по электронной почте. Прочтите БЕСПЛАТНЫЙ ОБРАЗЕЦ его последней книги «Будущее почти всего».

Будущее Европейского Союза будет дорогостоящим

Расширение — дорогостоящее дело: субсидии ЕС странам Востока по-прежнему составляют большую часть годового бюджета Брюсселя — вряд ли в будущем они коснутся поверхности. Любой, кто следил за упадком экономики Германии после многих лет интеграции, должен был признать огромные инвестиции ресурсов старой Западной Германией в Восток с небольшой экономической отдачей.

Просто посетите небольшие города в таких местах, как Словакия или Чехия, где до сих пор преобладают проекты массового строительства под влиянием Сталина и разрушающаяся бывшая коммунистическая инфраструктура.

Многие из этих 75 миллионов дополнительных граждан Европы живут со средним доходом не более 450 долларов в месяц, но при этом ожидают тех же экономических и социальных прав, которые жители Франции и Германии считают само собой разумеющимися.

Они оказались связанными десятками тысяч директив ЕС, таких как правила приготовления пищи и гигиены в ресторанах, выполнение которых без посторонней помощи невероятно дорого.

Исследования Deutsche Bank, посвященные росту ВВП, производительности и другим факторам, показывают, что Словении, самой развитой стране, потребуется около десяти лет, чтобы догнать средний показатель по ЕС.

Наиболее остро проблема стоит перед Польшей, крупнейшей страной новой группы с населением 39 миллионов человек. При нынешних темпах жизни Польше может потребоваться более 20 лет, чтобы достичь среднего уровня жизни в ЕС.

Напряженность может возрасти, если рабочие на Западе почувствуют, что их работа не только перемещается на Восток, но и их собственные налоговые деньги, которые используются для восстановления стран, о которых они мало заботятся.

Если будущее Европейского Союза будет идти по плану, Великая Европа уравновесит неравную борьбу за власть на мировой арене, где в настоящее время доминирует Америка, несмотря на то, что Америка постоянно проигрывает по многим вопросам. Но если европейский эксперимент потерпит неудачу, он в конце концов приведет к конфликту и хаосу.

Наиболее вероятное будущее Европы

Наиболее вероятным сценарием будущего Европейского Союза в следующие полтора десятилетия будет медленный, но неуклонный прогресс в направлении интеграции, сдерживаемый богатым разнообразием культур и экономическими кризисами.

Великая Европа не может быть построена без более сильного управления ЕС и дальновидного лидерства, но это две проблемы, которые явно отсутствуют в настоящее время.

Европейский парламент не пользуется таким же уважением, как национальные парламенты, и не имеет связи с обычными людьми.

Это серьезная проблема. Кто вообще принимает решения в Европе? Это советы министров ЕС, которые назначаются их собственными правительствами? Это избранные представители народа (депутаты Европарламента)?

Что происходит, когда экономический кризис разворачивается стремительно и затрагивает разные страны самым разным образом?

Что произойдет, если нация будет вести себя безответственно, создавая нестабильность и обязательства для других членов Еврозоны?

Будущее Европы: вызов трайбализму

Культурные различия глубоки и очень чувствительны к будущему Европейского Союза.

Возьмем, к примеру, язык. Во Франции очень недовольны доминированием английского языка, и незаконно крутить слишком много англоязычных песен по радио.

Трудно себе представить столь глубокое разделение между разными штатами Америки.

Страсти большого количества людей в ЕС могут легко разгореться бесчувственными указами из Брюсселя или «несправедливым» отношением одной страны к другой.

Споры о бюджетном дефиците, перерасходе средств, говядине, баранине, просителях убежища, шоколаде, Ираке и так далее не просто поверхностны. Они часто скрывают очень длинные исторические проблемы и глубокие обиды. Поиск выхода будет означать поиск общего голоса ЕС, четкого морального лидерства от влиятельного номинального лидера ЕС, который принесет уверенность и ясность.

Нынешняя система шестимесячной смены лидера неустойчива, сбивает с толку, дестабилизирует и делает невозможным эффективное лидерство.

Будущее Европы: вызов быстрого расширения

Европейская модель навсегда изменилась благодаря быстрому расширению на восток, удвоению числа стран и охвату наций, которые по сравнению с ними крайне бедны.

Управление по-прежнему будет сложным (у нас даже нет избранного президента), как и смесь культур.

Этнические чистки — повседневная реальность в Европе, как и последние несколько десятилетий в Великобритании. Каждую ночь где-то в Белфасте мы наблюдаем нападения сектантов, а каждое утро прибывают фургоны для переезда, чтобы увезти еще одну семью в другое место.

То же самое в Боснии и Косово, обе части старой Югославии, еще одна часть той же старой нации вступает в ЕС: Словения.

Итак, у нас есть нации, спешащие стать единым целым, которые даже не могут остановить людей на одной улице, убивающих друг друга, потому что они хотят быть такими разными. Так что ждите роста, расширения, обширных экономических торговых площадей, а вместе с этим роста напряженности, экономической напряженности, ксенофобии и негодования.

Нужен основной докладчик мирового уровня? Позвоните Патрику Диксону сейчас или отправьте электронное письмо по номеру

(более свежую статью см. в разделе Brexit — будущее ЕС, еврозоны, валют, миграции и мировой экономики)

См. также презентацию о будущем Европы — влияние 10 стран-кандидатов – выступление д-ра Диксона в ЮНИДО перед членами кабинета министров и правительственными чиновниками из 11 существующих и будущих стран ЕС

Новые новости:

• Правда о глобальном экономическом кризисе 2007-15 гг. – оглядываясь на 2100 год
• Будущая инфляция или дефляция? Экономический обзор Европа / США
• Будущее еврокризиса в Греции, Ирландии. Италия, Испания, Португалия. Воздействие еврозоны.
• Будущее мировой экономики после «перезагрузки» май 2009 г.
• Глобализация: слияния и разделения Хаос
• Будущее еврозоны Распад евро. Кризис и что дальше
• Кредитный кризис, экономический кризис и возможная рецессия
• Будущие тенденции — глобальная экономика, рынки, экономические прогнозы — основной докладчик
• Когда восстановится мировая экономика? ФУТУРИСТ Q&A
• Когда восстановится мировая экономика? ФУТУРИСТ Q&A
• Сценарии: несколько стратегий в быстро меняющемся мире
• Государственный долг: терпимость к более высокой инфляции — стратегия сокращения огромных обязательств.