Чаша двух Заветов / Православие.Ru

Прихожане
православных храмов в большинстве своем знают, что
Евангелие читать необходимо, и что делать это нужно
постоянно, лучше всего — каждый день. Но что
касается Ветхого Завета — священники нередко
слышат от прихожан недоуменные вопросы: «А это
что, тоже обязательно?».

О связи двух Заветов, об их глубинном единстве и о
разнице между ними рассказывает постоянный автор нашего
журнала диакон Владимир Василик.

Что для нас значит Ветхий Завет? Слово «завет»
(по-еврейски «берит») означало
«договор». Но у словосочетания Ветхий Завет
два значения. Во-первых, это именно договор, конкретно
— договор Бога с людьми. Первоначально —
личные договоры с древними патриархами и праведниками
— Ноем, Авраамом, Исааком и Иаковом. Бог требовал от
них веры, преданности только Ему и послушания Его
повелениям. За это Он даровал им спасение (как, например,
Ною с его семьей) и благословение (как, например,
Аврааму). Это — личное водительство Бога,
заключавшееся в Его заповеданиях, которые передавались и
сохранялись устно. Знаком завета являлось обрезание.

Затем — это завет или договор, заключенный через
Моисея на Синае уже с целым народом израильским. Он
состоял в том, что Бог будет единственным Богом Израиля, а
Израиль — Его народом. Этот договор носит
развернутую форму и письменно зафиксирован в Пятикнижии
(первые пять книг Ветхого Завета — Бытие, Исход,
Левит, Числа, Второзаконие; Бытие, однако, отражает
события до завета Моисея). Цель Завета — выделить
израильский народ из среды человечества и сделать его
избранным, чтобы в нем могли сохраниться семена истинной
веры и потом распространиться на все человечество.
Господь-Сущий (Иегова, или Яхве) становится невидимым,
духовным царем израильского народа, получающего таким
образом особую форму правления — теократию, или
богоправление. Закон подразумевал особый образ жизни,
особую, «чистую», так называемую кошерную,
пищу, детально предписывал ритуал жертвоприношений и
священнодействий.

Второе значение словосочетания «Ветхий Завет»
— собрание священных книг, первая, дохристианская
часть Библии. Существует два канона Ветхого Завета —
протестантский, основанный на иудейском, и православный,
базирующийся на Александрийском. В первый включены
Пятикнижие Моисея (Бытие, Исход, Левит, Числа,
Второзаконие), исторические книги — Книга Иисуса
Навина, четыре Книги Царств, две Книги Паралипоменон
(жреческих хроник), две Книги Ездры, Книга Есфири,
учительные книги — Псалмы Давида, Притчи Соломоновы,
Екклезиаст, Песнь песней, Книга Иова; великие пророки
— Исаия, Иеремия, Даниил, Иезекииль и двенадцать
малых — Осия, Иоиль, Амос, Иона, Авдий, Михей, Наум,
Аввакум, Аггей, Софония, Захария, Малахия. Православный,
или Александрийский, канон добавляет к ним также книги,
дошедшие до нас только на греческом языке: три Книги
Маккавеев, Книгу Премудрости Соломона, Книгу Юдифи, Книгу
Иисуса, сына Сирахова. Каково значение этих книг, как они
соотносятся с Новым Заветом?

Сразу заметим, что Новый Завет нельзя глубоко и правильно
прочесть без хотя бы поверхностного знания Ветхого Завета.
Как замечательно сказал блаженный Августин, «Ветхий
Завет сокрыт в Новом. Новый непонятен без Ветхого».
Только на Книгу Второзакония в Новом Завете — 82
ссылки. Немало обращений и к Книге пророка Исаии.
Постоянный рефрен Евангелия от Матфея — да сбудется
Писание, например при рассказе о Рождестве Христовом:
А все сие произошло, да сбудется реченное Господом
через пророка, который говорит: се, Дева во чреве приимет
и родит Сына, и нарекут имя Ему Эммануил, что значит: с
нами Бог (Мф. 1, 22–23). Этот
пророк — Исаия, предвидевший рождение Христа от Девы
(см.: Ис. 7, 14). Как говорит святой
мученик Иустин Философ, «были некогда люди,
блаженные и праведные, угодные Богу, которые говорили
Духом Святым и предсказывали будущее, которое сбывается
ныне. Их называют пророками. Они одни знали и возвестили
людям истину… говорили только то, что слышали и
видели, когда были исполнены Святого Духа. Писания их
существуют и ныне, и кто читает их с верою, получает много
вразумления о начале и конце вещей. Сами события, которые
уже совершились и которые теперь еще совершаются,
вынуждены принимать их свидетельство. Также ради чудес,
которые совершили, они заслуживают веры, потому что
прославляли Творца всего и возвещали о Посланном от Него
Христе Сыне Его; чего не делали лжепророки»
(Иустин Мученик. Разговор с Трифоном Иудеем).

Книги Нового Завета исполнены радости оттого, что
сбываются древние пророчества, которые предвосхищают все
чудеса и деяния Господа нашего Иисуса Христа — от
Рождества до Пятидесятницы, которая также является
исполнением того, о чем предрек пророк Иоиль: И будет
после того, излию от Духа Моего на всякую плоть, и будут
пророчествовать сыны ваши и дочери ваши; старцам вашим
будут сниться сны, и юноши ваши будут видеть видения. И
также на рабов и на рабынь в те дни излию от Духа Моего. И
покажу знамения на небе и на земле: кровь и огонь и столпы
дыма. Солнце превратится во тьму и луна — в кровь,
прежде нежели наступит день Господень, великий и страшный.
И будет: всякий, кто призовет имя Господне, спасется
(Иоил 2, 28–32).

Понимание Нового Завета немыслимо без ветхозаветных книг,
а равно и наша церковная жизнь. Особенно без Псалтири, в
которой, по выражению блаженного Августина, поют, плачут и
радуются Сам Господь Иисус Христос и Его Церковь. Псалтирь
мы постоянно слышим за богослужением: это и кафизмы на
вечерне и утрене, и псалмы часов. Другие книги Ветхого
Завета читаются на вечерне в указанные дни; эти чтения
называются паремиями. Особенно торжественно их чтение в
сочельник Рождества, Крещения и Великую Субботу, когда их
число может достигать 15.

Но как быть с Ветхим Заветом как с Законом?

Нередко православный христианин колеблется между двумя
максимами: се, творю все новое (Откр.
21, 5) и Не думайте, что Я пришел
нарушить закон или пророков: не нарушить пришел Я, но
исполнить (Мф. 5, 17). И более того,
Спаситель говорит: Ибо истинно говорю вам: доколе не
прейдет небо и земля, ни одна иота или ни одна черта не
прейдет из закона, пока не исполнится все (Мф.
5, 18). Но каким образом Христос
исполняет Закон? Путем его углубления и одухотворения.
Если Закон запрещал убивать, то Христос повелевает не
гневаться: Вы слышали, что сказано древним: не убивай,
кто же убьет, подлежит суду. А Я говорю вам, что всякий,
гневающийся на брата своего напрасно, подлежит суду; кто
же скажет брату своему: «рака», подлежит
синедриону; а кто скажет: «безумный», подлежит
геенне огненной (Мф. 5,
21–22). Если восьмая заповедь повелевает не
прелюбодействовать, то Христос говорит, что всякий,
кто смотрит на женщину с вожделением, уже
прелюбодействовал с нею в сердце своем (Мф.
5, 28). Иными словами, если Закон
запрещал лишь внешние греховные действия, то Спаситель
идет внутрь и отсекает душевные, психологические корни
греха. Отметим, однако, что, говоря о Законе в Нагорной
проповеди, Спаситель имеет в виду прежде всего Десять
заповедей и ни слова не говорит об обрядовых, или
юридических, предписаниях. Следует упомянуть, что еще в
Ветхом Завете существовала пророческая традиция, согласно
которой на Синае был дан нравственный закон, а не
обрядовый. Она присутствует, в частности, у святого
пророка Иеремии: ибо отцам вашим Я не говорил и не
давал им заповеди в тот день, в который Я вывел их из
земли Египетской, о всесожжении и жертве; но такую
заповедь дал им: «слушайтесь гласа Моего, и Я буду
вашим Богом, а вы будете Моим народом, и ходите по всякому
пути, который Я заповедаю вам, чтобы вам было
хорошо» (Иер. 7, 22–23).

Многое дано было Израилю Моисеем по жестокосердию
израильтян, а не по благости Божией, поэтому изначальную
заповедь надо предпочитать последующей. Когда фарисеи
говорят Христу, что Моисей разрешил им разводиться, то
получают жесткую отповедь: Он говорит им:
Моисей по жестокосердию вашему позволил вам
разводиться с женами вашими, а сначала не было так; но Я
говорю вам: кто разведется с женою своею не за
прелюбодеяние и женится на другой, [тот] прелюбодействует;
и женившийся на разведенной прелюбодействует (Мф.
19, 8–9).

Приведем другой пример: ветхозаветный закон запрещал брать
проценты со своего соплеменника, но разрешал брать их с
язычника. В Новом Завете, а затем и в церковном праве
лихоимство запрещается вообще.

Итак, Христос дарует более глубокий и совершенный
нравственный закон, основанный на благодати и любви.

Возникает вопрос: как относиться к ритуальным
постановлениям Закона — о чистой и нечистой пище, о
жертвах и т. д.? Они отменены Христом. Апостол Павел в
Послании к Евреям разъясняет, что ветхозаветные жертвы
были несовершенны и не могли очистить совесть. Они имели
значение прообраза лучшей и совершенной жертвы Христовой,
которую Он принес Своею кровию. Она есть образ
настоящего времени, в которое приносятся дары и жертвы, не
могущие сделать в совести совершенным приносящего, и
которые с яствами и питиями, и различными омовениями и
обрядами, [относящимися] до плоти, установлены были только
до времени исправления. Но Христос, Первосвященник будущих
благ, придя с большею и совершеннейшею скиниею,
нерукотворенною, то есть не такового устроения, и не с
кровью козлов и тельцов, но со Своею Кровию, однажды вошел
во святилище и приобрел вечное искупление. Ибо если кровь
тельцов и козлов и пепел телицы, через окропление,
освящает оскверненных, дабы чисто было тело, то кольми
паче Кровь Христа, Который Духом Святым принес Себя
непорочного Богу, очистит совесть нашу от мертвых дел, для
служения Богу живому и истинному! (Евр.
9, 9–14).

Вопрос: надлежит ли соблюдать христианину постановления,
связанные с чистой, или кошерной, пищей? Ответ очевиден:
нет. Об этом говорит видение апостолу Петру: На другой
день, когда они шли и приближались к городу, Петр около
шестого часа взошел на верх дома помолиться. И
почувствовал он голод, и хотел есть. Между тем, как
приготовляли, он пришел в исступление и видит отверстое
небо и сходящий к нему некоторый сосуд, как бы большое
полотно, привязанное за четыре угла и опускаемое на землю;
в нем находились всякие четвероногие земные, звери,
пресмыкающиеся и птицы небесные. И был глас к нему:
встань, Петр, заколи и ешь. Но Петр сказал: нет, Господи,
я никогда не ел ничего скверного или нечистого. Тогда в
другой раз [был] глас к нему: что Бог очистил, того ты не
почитай нечистым (Деян. 10,
9–15). Единственный пищевой запрет в рамках
Апостольского собора 51 года — воздерживаться от
идоложертвенного и крови, и удавленины (Деян.
15, 29).

Отпадает нужда и в обрезании, коль скоро во Христе вы
и обрезаны обрезанием нерукотворенным, совлечением
греховного тела плоти, обрезанием Христовым; быв погребены
с Ним в крещении, в Нем вы и совоскресли верою в силу
Бога, Который воскресил Его из мертвых (Кол.
2, 11–12).

Особая ситуация с субботой. Церковь отменила заповедь о
субботнем покое, памятуя слова Христа: Отец Мой доныне
делает, и Я делаю (Ин. 5, 17). В то
же время Православие сохраняет уважение к субботнему дню,
он изымается из поста, даже в Великий пост в субботу
совершается Литургия. Особенно почитается Великая Суббота.
Сия есть суббота преблагословенная, в нейже от дел
почил Единородный Сын Божий смотрением еже на смерть
(стихира на Хвалитех Великой Субботы на И ныне).

Отношение к Ветхому Завету и Закону в Церкви подобно
выбору мудрого книжника, который из сокровищницы своей
выносит старое и новое и выбирает то, что полезно для
спасения и жизни вечной. Оба Завета неразрывно связаны.
Как говорит святитель Амвросий Медиоланский, «чаша
премудрости в ваших руках. Это чаша двойная — Ветхий
и Новый Заветы. Пейте их, потому что в обеих пьете Христа.
Пейте Христа, потому что Он — источник жизни».

Журнал «Православие и современность» № 28
(44)

Зачем христианину Ветхий Завет? – Православный журнал «Фома»

Приблизительное время чтения: 12 мин.

—

100%

+

Код для вставки

Код скопирован

Нередко можно услышать, что христиане, у которых есть Новый Завет, в Ветхом уже не нуждаются. Почему же тогда его продолжают печатать в изданиях Библии? Просто как некий памятник древности, или у него есть свое место в Церкви и сегодня? Если да, то зачем он нам нужен?

Сдаем полбиблии в музей?

И в самом деле, зачем? Ветхую одежду или мебель обычно ведь не используют, заменяют на новую. Название «ветхий» как будто подсказывает, что и первая часть Библии «обветшала», утратила для нас значение. Так ли это? Дело не только в названии (славянское «ветхий» означает просто «старый, прежний»). Прочитав Новый Завет и перейдя к Ветхому, человек нередко испытывает разочарование: и скучно бывает, и неактуально, но главное — слишком много на его страницах крови. В Новом Завете тоже не всё понятно и не всё интересно, но едва ли что-то настолько отталкивает читателя. Кто-то может подумать, что речь вообще идет о двух разных богах…

Подобную мысль высказывал богослов II века от Р. Х., Маркион из Синопа. Он учил, что существуют два бога: жестокий Творец, о котором повествует Ветхий Завет, и милосердный Бог Любви, явленный в Новом. Между ними нет ничего общего; до Христа люди якобы не знали Бога Любви и поклонялись жестокому Творцу, по ошибке принимая его за высшее божество.

Что интересно, разногласия Маркиона с традиционным христианством на этом не кончались. Чтобы «развести» два Завета, Новый ему пришлось существенно сократить. Маркион оставил всего лишь одно Евангелие и десять апостольских посланий, да и оттуда выкинул все, что касалось телесности Христа, реальности Его земной жизни. Маркион исповедовал характерный для восточных религий дуализм: всякая материя, всякая телесность — зло, и нужно избавиться от нее ради духовного совершенства, поэтому и Христос только выглядел человеком, но был лишь бесплотным духом, слетевшим с небес, чтобы рассказать человечеству об Истинном Боге. Он не рождался и не умирал на земле, страдания на Кресте, после которых Он вознесся на небо, были лишь видимостью. Разумеется, Его ученики многое перепутали и записали неправильно (такую оговорку делает практически каждый, кто желает «отредактировать» Евангелие по своему вкусу).

Это учение было отвергнуто Церковью, его несостоятельность подробно, по пунктам разбирали практически все видные церковные писатели того времени. Действительно, такое «христианство», несовместимо с самыми основами веры Церкви. Зато подходит гностикам и всяким околохристианским сектам, стремящимся использовать Библию в своих целях. Церковь, напротив, провозгласила и подтвердила не раз, что Священное Писание, состоящее из Ветхого и Нового Заветов, для нее нераздельно.

Отбросить Ветхий Завет — это значит отказаться от плоти, от человеческой природы Христа. Дело не только в том, что в Его истории исполняются пророчества и намеки, которыми полон Ветхий Завет, так что в Евангелиях значимым оказывается и место (рождение в Вифлееме), и время событий (распятие перед Пасхой), и даже отдельные детали (римские солдаты не перебили голеней Иисуса, как нельзя было ломать и костей пасхального агнца).

Дело еще и в том, что история спасения для христианина начинается не с Рождества, а с момента грехопадения человека, когда возникает сама потребность в спасении. Ведь сначала нужно понять, от чего вообще нужно спасать человечество, почему оно оказалось отделено от Бога и порабощено смерти. Об этом как раз и говорится в Ветхом Завете. Более того, его «кровавость» во многом объясняется тем, что это — честное и подробное повествование о падшем человечестве, а не святочный рассказ о чем-то милом, но совершенно нереальном. И если мы тоже будем честны, нам придется признать, что именно Ветхий Завет лучше, чем все остальные древние книги сумел эту «кровавость» обуздать и ограничить.

Ни в одной из них человеку не говорили с такой поразительной простотой «не убивай, не кради, не прелюбодействуй». В самом деле, теперь люди, для которых убийство, воровство и прелюбодеяние до сих пор остаются делом доблести и чести, хотя бы стараются замаскировать это свое отношение разными красивыми словами. В недавно вышедшем фильме «Апокалипсис» как раз показано общество, где заповедь «не убий» просто никому не приходит в голову. Не думаю, что мы хотели бы там оказаться. А ведь когда-то так жило всё человечество.

Ступени в небо

Бог готовил человечество к пришествию Христа задолго до того, как оно состоялось. Опыт миссионеров, работавших среди диких племен Океании, показывает: пока не будут усвоены представления о Едином Боге и о данном Им законе, Евангелие проповедовать бесполезно. Можно ли говорить о любви к ближнему с каннибалами, которые ближних любят так, что аж пальчики облизывают?

Впрочем, и без каннибализма в таких племенах случаются чудовищные вещи. Мне лично доводилось беседовать с человеком, проведшим двадцать лет в Папуа-Новой Гвинее. Он рассказывал, что там процветал «культ карго» (от англ. cargo «груз»). Папуасы видели в материальных предметах, привезенных белыми людьми, высшую ценность и понимали проповедь о Христе сквозь призму этого культа. Услышав, к примеру, что последовавший за Христом получит в будущей жизни в сто раз больше, чем он отдал в этой, одно племя выбрало добровольца, распяло его на кресте (!), а в могилу положило инструменты, одежду и прочие припасы, чтобы, когда распятый воскреснет, получить вместо одного топора сразу сотню.

Нет никаких сомнений, что если бы не долгие века «подготовки к Евангелию», как называли этот процесс раннехристианские писатели, никакого другого отношения к проповеди Христа нельзя было бы и ожидать. Конечно, в эту подготовку входила и проповедь языческих мудрецов-философов и учителей, внушавших своим слушателям представления о добре, справедливости и милосердии, но основную роль в ней играл все же Ветхий Завет.

В книге Бытия мы встречаем удивительный образ: Иакову снится лестница, по которой ангелы сходили с неба на землю и поднимались обратно (Быт 28:12). В каком-то смысле Ветхий Завет — та самая лестница, по которой, еще до воплощения Христа, вестники Божьей воли сходили к людям, чтобы те могли оторвать свой взор от земли, потянуться к чему-то высшему.

Мы, в конце концов, просто не поймем в Новом Завете почти ничего, если не обратимся к Ветхому. Главное его событие — крестная жертва Христа. Но что такое жертва? Зачем она нужна? Кто и по какому поводу ее приносит? Всё это можно понять только из Ветхого Завета.

Ведь человечество в самом деле было совсем не таким, как сейчас. Читая не только Ветхий Завет, но и другие тексты того времени, мы видим, что заповедь «не убий» прозвучала в мире, где убивать своих личных врагов и вообще всех, кто тебе не понравился, считалось не просто нормальным, но очень похвальным и «крутым». Поэтому Ветхий Завет — лестница, по которой человечество (прежде всего избранный народ, Израиль) восходило на ту ступень, на которой оно могло принять Евангельскую весть. И главную роль в этом играл Закон.

Закон как детоводитель

Милость и истина встретятся, правда и мир облобызаются — такие слова мы читаем в Псалтири (Пс 84:11). Это неплохое отражение самой сути Ветхого Завета. С древнейших времен его толкователи подчеркивали, что в нем сочетаются два начала: милосердие и справедливость. Они необходимо дополняют друг друга; милосердие без справедливости вырождается в попустительство злу, а справедливость без милосердия — в беспощадную мстительность.

Поэтому Ветхий Завет сначала утверждает Закон, определенные правила поведения и наказание за их нарушение — но провозглашает и милосердие к грешнику, этот Закон нарушающему. Еще в ветхозаветные времена евреи излагали суть Закона предельно кратко: «Люби Бога и своего ближнего, а все остальное — только комментарий». Действительно, одна часть Закона подробно расписывала правила богослужения, а другая — излагала правила, которых люди должны были придерживаться в отношениях друг с другом.

Сами по себе эти правила могут показаться нам — людям современного мира — архаичными и мелочными, но в ту эпоху так никому не казалось. Когда Библию начинали переводить на язык одного африканского племени, его представителей, уже принявших христианство, спросили, с чего начать. Конечно, ожидался ответ «с Евангелия» или, по крайней мере, «с Бытия», но новообращенные заинтересовались в первую очередь Левитом — скучнейшей, с нашей точки зрения, книгой, где перечислялись всевозможные обрядовые установления. Племя привыкло жить в мире, где религиозные предписания (всевозможные табу) играют огромную роль, и новая вера для них означала прежде всего новую систему табу.

Ветхозаветные правила были вовсе не случайны, не бессмысленны. Например, Господь повелел израильтянам совершать обрезание как знак их принадлежности Богу, знак завета, заключенного между Ним и Его народом. И только когда израильтяне привыкли к этому знаку, стали пренебрежительно называть своих соседей «необрезанными», стали возможны слова пророка: Вот, приходят дни, говорит Господь, когда Я посещу всех обрезанных и необрезанных: Египет и Иудею, и Едома и сыновей Аммоновых, и Моава и всех стригущих волосы на висках, обитающих в пустыне; ибо все эти народы необрезаны, а весь дом Израилев с необрезанным сердцем (Иер 9:25-26; на это место сошлется диакон Стефан в Деян 7:51). Что значит «обрезанное сердце»? Конечно, не о кардиохирургии идет речь, а о том, чтобы человек посвятил Богу не часть своего тела, но все мысли и чувства.

А позднее — и слова апостола Павла, отменяющие этот обычай для христиан: Обрезание полезно, если исполняешь закон; а если ты преступник закона, то обрезание твое стало необрезанием. Итак, если необрезанный соблюдает постановления закона, то его необрезание не вменится ли ему в обрезание? (Рим 2:25-26). То есть, если ты поступаешь по воле Божьей, тебе не нужны никакие дополнительные знаки, а если нет — они тебе не помогут. Но если бы апостол Павел обратился так к людям времен Авраама, они услышали бы в них только полное безразличие, наплевательство по отношению к Божьей заповеди. Чтобы стать исключением, сначала надо освоить правило.

Так и избранному народу, чтобы придти к новозаветной свободе, нужно было пройти своеобразную школу Закона, научиться и милости, и истине; не случайно тот же Павел называл Закон детоводителем ко Христу (Гал 3:24-25), то есть сравнивал его с рабом, который отводил ребенка в школу и забирал из нее (по-гречески именно он и назывался «педагог»). Всему самому главному должен был научить Христос, но до Его школы нужно было еще дойти.

Мы выросли из Ветхого Завета?

Но теперь-то, скажет читатель, теперь-то у нас есть Новый Завет, мы в школе, зачем нам «детоводитель»? Пусть он был важен когда-то, но эти времена давно прошли. Однако не забудем, что этот самый раб еще и забирал ребенка из школы и отводил его домой. В самом деле, можем ли мы сказать, что мы полностью выросли из Ветхого Завета, преодолели его?

Это не просто древняя история, но Священная История (так часто и называют Библию), к которой мы постоянно обращаемся в наших молитвах и размышлениях. Некоторые знают, к примеру, что на утрени в православных храмах поется канон, состоящий из восьми или девяти песней. Но все ли помнят, что эти песни, кроме последней, привязаны к Ветхому Завету (песнь израильтян после перехода через море, песнь трех отроков в печи вавилонской и так далее)?

Конечно, ритуальные предписания Ветхого Завета христиане сегодня не соблюдают (в протестантизме, впрочем, есть исключения вроде адвентистов): они не хранят субботы, едят свинину и не приносят жертв. Но все без исключения христиане призваны следовать в своей жизни тем принципам, которые заложены в этих предписаниях: уделять часть своего времени молитве и священному покою, остерегаться всякой нечистоты, наконец, жертвовать Богу и ближнему если не своих баранов, то свои силы, время, средства, дарования.

А что сказать о Законе и нормах морали? Можем ли мы с чистым сердцем утверждать, что превзошли ветхозаветные нормы ? Вовсе нет. Я был бы очень рад, если бы наши чиновники неукоснительно применяли на деле такой замечательный ветхозаветный принцип, как равенство всех и каждого перед законом, независимо от занимаемой должности и влиятельных друзей.

Или возьмем знаменитый принцип око за око, зуб за зуб (Лев 24:20). На первый взгляд, он призывает бесчеловечно калечить преступников, но на самом деле ограничивает возмездие: ты не можешь причинить обидчику большее зло, чем он нанес тебе. Как было бы здорово, если бы в международных отношениях все страны руководствовались этим принципом! Увы, до сих пор за одну угрозу выбить зуб обычно сразу сносят голову — если сил хватит, разумеется. Кстати, еще совсем недавно на площадях цивилизованных стран рвали языки и ноздри, рубили руки — но Ветхий Завет не знает калечащих человека наказаний. Даже бичевание ограничено в нем сорока ударами, чтобы от многих ударов брат твой не был обезображен (Втор 25:3). Вслушаемся: осужденный преступник — это твой брат, достоинство которого ты должен беречь даже при наказании. Мы что, это уже переросли? Еще не доросли, по-моему.

Сам Христос постоянно подчеркивал, что пришел не нарушить, а исполнить Закон. В самом деле, принципиально новое в Новом Завете — весть о чуде боговоплощения, о Христе. А многое из того, что мы обычно относим к Его проповеди, уже прозвучало в Ветхом: и «люби ближнего, как самого себя» (Лев 19:18), и даже обращение к Богу как к Единственному Отцу (Ис 63:16). Просто там эти изречения несколько теряются среди множества подробностей и деталей, а Христос приводит их с особой силой, сжато, выразительно, а главное — подает совершенный пример исполнения этих слов. В столкновениях с книжниками и фарисеями Он отрицает вовсе не Ветхий Завет, а неверное, приземленное его понимание и агрессивное навязывание таких стереотипов всем остальным.

Будьте святы!

Помимо всего прочего, призывы Нового Завета обращены прежде всего к отдельной личности, а Закон Ветхого Завета — к коллективу. «Подставь другую щеку» — это прекрасно и высоко, но это можно исполнить только в отношении себя самого. Государство не вправе подставлять щеки своих сограждан преступникам, оно обязано их наказывать, и в том, как это делать, оно вполне может руководствоваться принципами Ветхого Завета. Именно на нем и основывается множество норм современного права и просто обычаев. Откуда, интересно, взялись наши еженедельные выходные? Никому и в голову не приходило их устраивать, пока не появилась заповедь о субботе.

А для отдельного человека Ветхий Завет — это тот предел, ниже которого нельзя опускаться. Новый Завет ставит очень высокие идеалы, говоря: Итак, будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный (Мф 5:18). По сути, это значит: станьте подобны Богу! Но и в Ветхом было сказано: Будьте святы, потому что Я свят (Лев 11:45).

Обратим внимание на эту разницу. Евангелие подсказывает нам, что нет предела совершенству, Левит дает достаточно высокое, но выполнимое задание. Ведь святость в Ветхом Завете не есть некая очень высокая ступень личной праведности, но скорее обособленность, непричастность мирскому, избранность для Бога. «Будьте Моим народом!», призывает Бог израильтян и подробно объясняет, как этого достичь.

Именно поэтому очень многие места Ветхого Завета не утратили своей актуальности и сегодня. Псалтирь в православном храме звучит чаще Евангелия, ведь все богослужение буквально пронизано цитатами из псалмов. В самом деле, какая еще книга так полно и многообразно передает напряженный диалог человеческой души с Богом?

Евангелие даёт нам абсолютные ценности, но мало говорит о повседневном. Зато книги Премудрости (например, Притчи) дают множество наставлений для практической жизни. Конечно, многое изменилось в нашем быту с тех пор, как эти слова были написаны, но основные принципы, стоящие за ними, непреложны.

Наконец, именно в Ветхом Завете мы встречаем множество живых образов, близких нашему собственному жизненному опыту. Мы возмущаемся несправедливостью мира вместе с Иовом, мы торжествуем вместе с Давидом, мы плачем с Иеремией и вместе с Исайей ожидаем нового неба и новой земли. Нам есть с кого брать пример и в Ветхом Завете.

Маркион был прав в одном: если выбрасывать на помойку Ветхий Завет, то и от Нового мало что останется. Христос окажется бестелесным призраком вне времени и пространства. Нет, ветхозаветные праотцы и пророки — не просто череда фигур из древней истории, но наша собственная история, которая берет свой исток в седой древности, но сбывается здесь и сейчас. Мы в одной с ними Церкви.

Иллюстрации Юлии Кузенковой

Божий завет – Греческая православная церковь Святой Софии Беллингем, Вашингтон

Божий завет с Его народом Израиль

Из православной Библии для изучения (Ветхий Завет)

Господь заключил завет с израильтянами, посредством чего Он обещал всегда защищать и обеспечивать их, а также спасать их. Взамен они согласились поклоняться и служить только Ему, как предписано. Когда чужеземные армии вторгались в Израиль или когда происходили другие бедствия, Пророки последовательно истолковывали такие бедствия как результат отступления народа от своего заветного обязательства перед Господом.

Пророки передают печаль и гнев Бога, когда евреи отходят от Него (Ис 1:1-31; 24:1-12; Ам 3:1-6:14). И все же Он остается верным Своему завету, даже когда Его народ этого не делает. Бог даже повелевает пророку Осии жениться на блуднице, чтобы продемонстрировать Свою непоколебимую верность Израилю, несмотря на все те времена, когда она блудодействовала с другими богами (Ос 1:2-3:5; Суд 2:17).

В Ветхом Завете записано несколько заветов между Богом и Его народом. Через эти последовательные перекрывающиеся заветы Бог постепенно приближает все человечество через Свой избранный народ к Себе:

1. Завет с Ноем (Быт. 9:8-17). Бог обещает, что больше никогда не будет наводнения, подобного тому, которое уничтожило предыдущую цивилизацию.
2. Завет с Авраамом (Быт. 12:1-3; 15:1-21; 17:1-21; см. Пс. 104:1-15). Бог обещает Аврааму великое множество потомков, которые унаследуют землю Ханаанскую и всегда будут Его народом. Через них «благословятся все племена земные» (Бытие 12:3).
3. Завет под Моисеем (Исх 19:1-31:18; 34:1-28; Втор 5:1-30:20). Этот завет, установленный Господом вскоре после того, как Он чудесным образом спас Свой народ из Египта, стал подробным и подробным Моисеевым законом, которым евреи руководствовались в своих отношениях друг с другом и с Ним.
4. Обновление Моисеева Завета при Иисусе Навине (ИсН 23:1-24:27).
5. Завет с Давидом (2Цар 7:1-29; 23:1-5; Пс 88:1-37; Ис 55:3, 4) и его сыном Соломоном (3Цар 8:1-9:9). Этот завет утверждает дом Давида навеки: «Семя его пребудет вечно, и престол его, как солнце, пред лицем Моим» (Пс. 88:37). Из этого обетования исходит ожидание великого Царя и Спасителя, потомка Давида (Иер 23:5, 6), который избавит Израиль от всех его врагов и будет править землей с праведностью и миром.

Пророк Иезекииль пророчествует о «завете мира», открывающем будущую эру мира и процветания для Израиля под опекой «одного пастыря . . . раб мой Давид» (Иезк. 34:20–21; см. 37:15–28). Иеремия и Иезекииль предполагают, что этот «новый завет» (Иер. 38:31–34; Иез. 36:22–28) будет основан на духовном очищении и обновлении человеческих сердец. Исаия предвидит новый, «вечный завет», когда Бог соберет все народы, чтобы разделить благословения Израиля (Ис. 2:1-4; 49:6; 55:5; 60:1-6; см. Иер. 3:12-20). 17; 4:1, 2; Пс 71:1—19.).

Новый Завет (или Новый Завет), пророчествующий Иеремии, Иезекиилю и Исаии, открывается на земле Иисусом Христом, «Сыном Давида» (Мф 21:9–11; Мк 10:46–48), единого Пастыря (Ин. 10:1-16, 25-28), Который приходит, чтобы собрать всех людей к Себе в духовном единстве, и Который посылает Духа Святого (Ин. 15:26) в Пятидесятницу, чтобы Он обитал в Своих последователях. Иисус провозглашает на Тайной вечере: «Эта чаша есть новый завет в Моей крови» (Лк 22:20), тем самым напрямую связывая этот новый завет с заветной трапезой — Евхаристией. Называя Христа «Посредником лучшего завета» (Евр. 8:6), Послание к Евреям ярко продемонстрировало, как Он исполняет и заменяет ветхий завет, заключенный с израильтянами (3:1—10:22).

В Церкви, Новом Израиле (Гал. 6:12-16; см. 2Кр 3:12-18; Еф. 2:11-16; Мф. 21:33-46) у всех нас есть возможность испытать духовную радость нового завета как предвкушение небесного царства (Евр. 12:18-24), в котором верующие из всех народов будут вечно радоваться с Богом. Поэтому очень уместно, что каждая ныряющая Литургия начинается возглашением: «Благословенно Царство!»

Новый Завет — Воскресенья Великого поста

Теперь, когда они ели , Иисус взял хлеб, и благословил, и преломил,
и дал ученикам и сказал: «Приимите, ядите, сие есть Тело Мое». И Он взял чашу 
и, возблагодарив, подал им, говоря: пейте из нее все; ибо это
есть Кровь Моя Нового Завета, за многих изливаемая во оставление грехов.
Я говорю вам, что я не буду больше пить этот плод виноградной лозы до того дня, когда 
Я буду пить новое вино с вами в Царстве Отца Моего. »
Матфея 26:26-29 
(Из Евангелия от Вечерней литургии Великого Четверга) 

«Завет» – это священное или торжественное соглашение. Первый завет был заключен между Богом и Авраамом. В Бытие 17: «Господь явился Авраму и сказал ему: Я Бог Вседержитель; ходи предо Мною и будь непорочен. завет с тобою, и будешь отцом множества народов… Я сделаю тебя весьма плодовитым, и произведу от тебя народы, и цари произойдут от тебя, и поставлю завет Мой между Мною и тобою и произойдут цари от тебя, и поставлю завет Мой между Мною и тобою и между потомками твоими после тебя в роды их, завет вечный, чтобы быть Богом тебе и потомству твоему после тебя» (ст. 1). -7)

В знак этого завета между Богом и Его народом Господь потребовал, чтобы все мужчины были обрезаны (Бытие 17:10–14). Это была жертва, которая требовала пролития крови каждого ребенка мужского пола. Были и другие жертвоприношения, которые также включали кровь — баранов, тельцов и агнцев — приносились Господу в качестве искупления за грех. Даже такое радостное событие, как рождение ребенка, требовало приношения голубей или голубей (Лев. 12).

После того, как народу Израиля были даны Богом через Моисея Десять Заповедей, Он повелел им построить «Ковчег» для соблюдения Десяти Заповедей, названный «Ковчегом Завета» (Исх. 25). Этот «ковчег» повсюду носили как напоминание людям о завете между ними и Господом. Это был завет, основанный на Божьей любви, но на практике он был сосредоточен на Десяти Заповедях, а также на кровавых жертвоприношениях Богу, составляющих большую часть Закона.

На Тайной вечере Иисус заключил Новый Завет. Он взял хлеб и вино и предложил их ученикам как Свое Тело и Кровь. На следующий день Он пролил Свою кровь на кресте за наши грехи. Итак, кто причащается Тела и Крови Христовых, тот является участником Нового Завета.

Новый Завет без кровопролития. Поскольку Христос пролил Свою Кровь за нас, нам не нужно проливать кровь за Него или во искупление грехов. Святой Павел пишет в Послании к Галатам 6:15: «Ибо ни обрезание ничего не значит, ни необрезание, а новая тварь». физический . … настоящее обрезание есть дело сердца, духовное, а не буквальное» (ст. 28-29).). Мы больше не обрезаны по плоти, но через крещение (наше посвящение в веру) и через Евхаристию (то, что поддерживает нашу веру) мы переживаем обрезание или изменение наших сердец.

Евхаристия – это «бескровная» жертва, когда мы приносим Господу хлеб и вино, и по благодати Святого Духа эти «дары» «освящаются», чтобы стать Телом и Кровью Христовых. Затем мы вкушаем их, чтобы у нас была возможность прикоснуться к Божественному Богу, а Божественный Бог прикоснулся к нам.

В Послании к Евреям 9:6-7 мы читаем: «После этих приготовлений священники постоянно входят во внешний шатер, исполняя свои ритуальные обязанности, а во второй входит только первосвященник, и то только раз в год. , и не без взятия крови, которую он приносит за себя и за заблуждения народа. Продолжая, мы читаем в Евреям 9: 11-12: «Но когда Христос явился как первосвященник, блага явились , то через больший и совершеннейший шатер (нерукотворный, то есть не сего творения) Он раз и навсегда вошел во святилище, приняв не кровь козлов и тельцов, но Свою собственную кровь, таким образом обеспечив вечное искупление».

Ветхий Завет учит нас жить в послушании. Новый Завет заключается в том, чтобы жить в любви. В Ветхом Завете люди не имели доступа к Святому Святых, только первосвященник, и он имел доступ только раз в году. В Новом Завете мы можем приближаться ко Христу в Евхаристии столько раз, сколько пожелаем.

В Новом Завете мы должны жить во Христе так, как жил Он. Мы должны быть ходячими «храмами» Его любви. Через Евхаристию Христос может жить в нас. Постоянно причащаясь Евхаристии, мы укрепляем нашу связь со Христом. Вот почему Евхаристия совершается так часто.

В Евреям 9:28 мы читаем, что «Христос, однажды принесенный в жертву, чтобы понести грехи многих, явится во второй раз, но не для того, чтобы иметь дело с грехом, но чтобы спасти тех, кто с нетерпением ожидает/или Его». Таким образом, христианская жизнь — это не боязливое соблюдение правил, а страстное ожидание возвращения Христа, и, готовясь, мы постоянно причащаемся Его в Евхаристии. Если мы верим, что небеса — это место, где мы будем на постоянной основе приобщаться к божественной природе, то есть, однажды попав на небеса, мы никогда больше не будем страдать человеческим состоянием (болезнью, смертью, грехом и т. д.), то для того, чтобы чтобы подготовиться к вечной жизни со Христом, Он дал нам возможность причащаться Божественного естества в этой жизни, в установлении Евхаристии.

Ветхий Завет призывал людей к нравственной жизни. Это было сделано через послушание заповедям. Новый Завет призывает нас к вечной жизни. Мы чтим этот завет, причащаясь Христа в Евхаристии.

В наших церквях у нас есть скиния на алтарном столе, как визуальное напоминание о Новом Завете. Он содержит больше не Десять Заповедей, а Тело и Кровь Христовы, как напоминание о том, что Христос всегда присутствует в наших церквах и в нашей жизни и что мы должны постоянно охотно причащаться от Него, готовясь к жизни на земле. постоянное основание в Его Небесном Царстве.

Прими меня сегодня, Сын Божий, как причастника Твоей Тайной Вечери;
ибо я не буду говорить о Тайне Твоим врагам;
и не поцелую Тебя, как Иуда; но как вор я исповедую Тебя.
«Господи, помяни меня, когда придешь в Твоё Царство. »
(Из вечерней литургии утром Великого четверга, пер. о. Георгия Пападеаса) 

Живите во Христе сегодня! Приглашайте Его постоянно жить в вас!

Мы приглашаем вас принять участие в этом путешествии под руководством о. Ставрос двумя способами:

Приобрести книгу «Обратный путь ко Христу: размышления о Великом посте, Страстной неделе и Воскресении» о. Ставрос Н. Акротирианакис

Присоединяйтесь к списку рассылки Молитвенной команды Daily Devotion и получайте подобные размышления на свой почтовый ящик каждое утро​

О Великом посте, Страстной неделе и Пасхе

Воскресенье 19 (18 недель) период времени каждый год в Православной христианской церкви, который окружает праздник Пасхи (Пасхи). Первые три недели, включая четыре воскресенья, называются триоди, или предпостным периодом. Следующие сорок дней, которые включают почти шесть недель и пять воскресений, называются Великим постом. В Православной церкви Великий пост начинается в понедельник, называемый Чистым понедельником, а не в Пепельную среду, как в других церквях. Великий пост заканчивается в пятницу.

Далее следует Страстная неделя, а также Великая и Страстная недели.

Праздник Воскресения называется Пасхой и с него начинается сорокадневный период празднования. Через сорок дней церковь празднует праздник Вознесения Господня. Через десять дней (пятьдесят дней после Воскресения) церковь празднует праздник Пятидесятницы. Воскресенье после Пятидесятницы – праздник Всех Святых. На этом заканчивается цикл «переходящих праздников» (названных так потому, что их дата каждый год сдвигается), окружающих праздник Пасхи.

О книге «Обратный путь ко Христу»

«Обратный путь ко Христу: размышления о Великом посту, Страстной неделе и Воскресении» представляет собой серию коротких ежедневных размышлений о чтениях Священных Писаний на Страстной неделе и рассказах о Воскресении. и явления Христа после Воскресения. Разработанный, чтобы направлять своих читателей в путешествии, он вдохновит и укрепит вашу веру посредством медитации, молитвы и более глубокого понимания Страстей и Воскресения Иисуса Христа.