Преподобная Евфроси́ния (в миру Евдоки́я) Московская

Краткое житие преподобной Евфросинии (в миру Евдокии) Московской

Свя­тая ве­ли­кая кня­ги­ня Ев­до­кия ро­ди­лась в 1353 го­ду. Она бы­ла до­че­рью суз­даль­ско­го кня­зя Ди­мит­рия Кон­стан­ти­но­ви­ча († 1383) и его су­пру­ги кня­ги­ни Ан­ны. С мла­ден­че­ских лет вос­пи­тан­ная в ду­хе хри­сти­ан­ско­го бла­го­че­стия, Ев­до­кия от­ли­ча­лась ти­хим, крот­ким нра­вом. Но, жи­вя в Суз­да­ле и Пе­ре­я­с­лав­ле-За­лес­ском, в неспо­кой­ной об­ста­нов­ке по­сто­ян­ных меж­до­усоб­ных рас­прей, ко­то­рые ве­ли с ее от­цом удель­ные кня­зья, с ран­них лет кня­ги­ня Ев­до­кия при­вык­ла по­ла­гать все свое упо­ва­ние на Бо­га. В 1367 го­ду она ста­ла су­пру­гой бла­го­вер­но­го ве­ли­ко­го кня­зя мос­ков­ско­го Ди­мит­рия Дон­ско­го († 1389). Их счаст­ли­вый со­юз был за­ло­гом со­ю­за и ми­ра меж­ду Мос­ков­ским и Суз­даль­ским кня­же­ства­ми. Лю­бовь к су­пру­гу и де­тям кня­ги­ни Ев­до­кии освя­ща­лась ее лю­бо­вью к Бо­гу. Де­ла хри­сти­ан­ско­го ми­ло­сер­дия кня­ги­ня и ее су­пруг со­че­та­ли с по­дви­га­ми по­ста и мо­лит­вы. В сво­ей жиз­ни они по­ла­га­лись на по­мощь свя­тых, тру­да­ми ко­то­рых бы­ла в те вре­ме­на столь до­сто­слав­на Рус­ская зем­ля.

Вре­мя жиз­ни свя­той бла­го­вер­ной ве­ли­кой кня­ги­ни Ев­до­кии († 1407) сов­па­да­ет с эпо­хой ве­ли­ко­го игу­ме­на зем­ли Рус­ской пре­по­доб­но­го Сер­гия Ра­до­неж­ско­го, тай­но­зри­те­ля Свя­той Тро­и­цы. Бла­го­че­сти­вую че­ту мож­но с пол­ным ос­но­ва­ни­ем счи­тать уче­ни­ка­ми пре­по­доб­но­го Сер­гия. Свя­ти­тель Алек­сий, мит­ро­по­лит Мос­ков­ский, был бли­зок к кня­же­ско­му се­мей­ству; ду­хов­ни­ком Ев­до­кии и Ди­мит­рия был уче­ник пре­по­доб­но­го Сер­гия, игу­мен Си­мо­но­ва мо­на­сты­ря, свя­той Фе­о­дор (впо­след­ствии ар­хи­епи­скоп Ро­стов­ский). Пре­по­доб­ный Сер­гий был крест­ным от­цом их дво­их де­тей (все­го у кня­же­ской че­ты бы­ло 8 сы­но­вей и 4 до­че­ри).

Боль­шой лю­бо­вью к Бо­гу, Свя­той Церк­ви и Ро­дине го­ре­ла ду­ша кня­ги­ни. По­двиг ве­ли­ко­го кня­зя Ди­мит­рия по осво­бож­де­нию Ру­си от мон­го­ло-та­тар­ско­го ига раз­де­ля­ла кня­ги­ня Ев­до­кия. По­ход бла­го­вер­но­го кня­зя мос­ков­ско­го Ди­мит­рия про­тив Ма­мая, по­бе­до­нос­но за­вер­шив­ший­ся 8 сен­тяб­ря 1380 го­да на Ку­ли­ко­вом по­ле, под­дер­жи­вал­ся с ее сто­ро­ны го­ря­чи­ми мо­лит­ва­ми и де­ла­ми люб­ви. В па­мять по­бе­ды кня­ги­ня по­стро­и­ла внут­ри Мос­ков­ско­го Крем­ля храм в честь Рож­де­ства Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­цы – все­мир­но-ис­то­ри­че­ская по­бе­да рус­ских на Ку­ли­ко­вом по­ле со­вер­ши­лась в этот празд­ник. Храм был рас­пи­сан вы­да­ю­щи­ми­ся ико­но­пис­ца­ми Фе­о­фа­ном Гре­ком и Си­мео­ном Чер­ным. Хра­мо­зда­тель­ство и ос­но­ва­ние мо­на­сты­рей тру­да­ми свя­той бла­го­вер­ной кня­ги­ни Ев­до­кии со­дей­ство­ва­ли рас­цве­ту рус­ско­го хра­мо­стро­и­тель­ства в XIV ве­ке, на­ча­ло ко­то­ро­му бы­ло по­ло­же­но по­строй­кой хра­ма в честь Пре­свя­той Тро­и­цы Пре­по­доб­ным Сер­ги­ем.

По­сте­пен­но жизнь свя­той кня­ги­ни Ев­до­кии ста­но­ви­лась по­дви­гом са­мо­от­ре­че­ния и пре­да­ния се­бя все­це­ло во­ле Бо­жи­ей. В 1383 го­ду ве­ли­кий князь мос­ков­ский дол­жен был явить­ся к та­тар­ско­му ха­ну Тох­та­мы­шу. Но из-за край­не­го озлоб­ле­ния Тох­та­мы­ша на кня­зя Ди­мит­рия ре­ши­ли по­слать в Ор­ду его стар­ше­го сы­на Ва­си­лия, ко­то­ро­му в то вре­мя бы­ло око­ло 13 лет. Свя­тая Ев­до­кия от­пу­сти­ла сы­на и тем са­мым об­рек­ла се­бя на двух­лет­нее стра­да­ние: князь Ва­си­лий был за­дер­жан в Ор­де как за­лож­ник. В 1389 го­ду бла­го­вер­ный князь Ди­мит­рий, не до­стиг­нув со­ро­ка лет, опас­но за­бо­лел и ото­шел ко Гос­по­ду (па­мять 19 мая/1 июня).

Ов­до­вев­шая кня­ги­ня ви­де­ла свою обя­зан­ность пе­ред Бо­гом преж­де все­го в за­вер­ше­нии вос­пи­та­ния де­тей. Вме­сте с тем она на­ча­ла устро­е­ние Воз­не­сен­ско­го жен­ско­го мо­на­сты­ря в Мос­ков­ском Крем­ле, от­дав под него кня­же­ские чер­то­ги. Ви­ди­мо, из­на­чаль­но она мыс­ли­ла этот мо­на­стырь ме­стом сво­е­го бу­ду­ще­го ино­че­ства. Од­но­вре­мен­но она стро­и­ла несколь­ко хра­мов и мо­на­сты­рей в Пе­ре­я­с­лав­ле-За­лес­ском. Од­на­ко не толь­ко о стро­и­тель­стве хра­мов ду­ма­ла кня­ги­ня Ев­до­кия: ее глав­ной со­кро­вен­ной це­лью по­сле смер­ти су­пру­га ста­ло устро­е­ние внут­рен­не­го мо­на­шест­ва, со­зи­да­ние хра­ма в соб­ствен­ном серд­це. Кня­ги­ня Ев­до­кия ста­ла ве­сти тай­ную по­движ­ни­че­скую жизнь. По пыш­ным одеж­дам, в ко­то­рых свя­тая кня­ги­ня яв­ля­лась пе­ред людь­ми, нель­зя бы­ло до­га­дать­ся о том, что она из­ну­ря­ла се­бя по­стом, бде­ни­ем, тя­же­лы­ми ве­ри­га­ми. При­шлось ей пре­тер­петь и че­ло­ве­че­скую кле­ве­ту.

Свя­тая кня­ги­ня по­сле бла­жен­ной кон­чи­ны му­жа воз­дер­жи­ва­лась от непо­сред­ствен­но­го уча­стия в го­судар­ствен­ных де­лах, но все же имен­но с ее со­ве­том свя­за­но пе­ре­не­се­ние из Вла­ди­ми­ра в Моск­ву чу­до­твор­ной ико­ны Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­цы, вы­зван­ное на­ше­стви­ем на Моск­ву ха­на Та­мер­ла­на. Пре­свя­тая Бо­го­ро­ди­ца отоз­ва­лась на все­на­род­ную моль­бу. В день сре­те­ния ико­ны в Москве (26 ав­гу­ста 1395 го­да) Та­мер­ла­ну бы­ло гроз­ное ви­де­ние во сне Све­то­нос­ной Же­ны; устра­шен­ный за­во­е­ва­тель от­сту­пил от Моск­вы. В 1407 го­ду, по­сле ви­де­ния ей Ар­хан­ге­ла Ми­хаи­ла, пред­воз­ве­стив­ше­го ско­рую кон­чи­ну, кня­ги­ня Ев­до­кия, «яв­ле­ни­ем Ан­гель­ским от все­го зем­но­го от­ре­шен­ная» (см. ака­фист), ре­ши­ла оста­вить ве­ли­ко­кня­же­ский те­рем и при­нять мо­на­ше­ство, к ко­то­ро­му она шла всю свою жизнь. По ее ука­за­нию был на­пи­сан об­раз Ар­хан­ге­ла и по­ме­щен в кремлев­ском хра­ме в честь Рож­де­ства Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­цы. При пе­ре­хо­де в Воз­не­сен­ский мо­на­стырь кня­ги­ня Ев­до­кия ис­це­ли­ла слеп­ца, ко­то­рый про­зрел, оте­рев гла­за кра­ем ее одеж­ды, так­же от раз­лич­ных неду­гов во вре­мя это­го ее ше­ствия ис­це­ли­лось 30 че­ло­век. В оби­те­ли кня­ги­ня при­ня­ла по­стриг с име­нем Ев­фро­си­ния. Кро­ме сми­рен­но­го несе­ния ино­че­ских по­дви­гов, тай­ных для лю­дей, но ве­до­мых Бо­гу, свя­тая кня­ги­ня за­ло­жи­ла в мо­на­сты­ре но­вую имен­ную цер­ковь Воз­не­се­ния. В ино­че­стве свя­тая Ев­фро­си­ния про­жи­ла несколь­ко ме­ся­цев: 7 июля 1407 го­да мир­но пре­ста­ви­лась ко Гос­по­ду. Те­ло ее бы­ло по­гре­бе­но в ос­но­ван­ном ею Воз­не­сен­ском мо­на­сты­ре.

Свя­тость пре­по­доб­ной Ев­фро­си­нии удо­сто­ве­ре­на чу­дес­ны­ми зна­ме­ни­я­ми ми­ло­сти Бо­жи­ей, со­вер­шав­ши­ми­ся на ее гроб­ни­це в те­че­ние несколь­ких сто­ле­тий. Мно­го раз ви­де­ли, что у гро­ба свя­той Ев­фро­си­нии са­ма воз­го­ра­лась све­ча. И в XIX ве­ке здесь со­вер­ши­лось несколь­ко чу­дес­ных ис­це­ле­ний. Так, в 1869 го­ду, при­ло­жив­шись к гроб­ни­це с мо­ща­ми пре­по­доб­ной, ис­це­лил­ся одер­жи­мый от­рок. В 1870 го­ду пре­по­доб­ная Ев­фро­си­ния яви­лась во сне па­ра­ли­зо­ван­ной де­ви­це и вер­ну­ла ей здо­ро­вье. Неиз­ле­чи­мо боль­ной был воз­вра­щен к жиз­ни через воз­ло­же­ние на него пе­ле­ны с гроб­ни­цы свя­той Ев­фро­си­нии. Ее ду­хов­ный по­двиг сви­де­тель­ству­ет о том, что ни бо­гат­ство, ни вы­со­кое об­ще­ствен­ное по­ло­же­ние, ни се­мей­ные узы не мо­гут быть непре­одо­ли­мым пре­пят­стви­ем для стя­жа­ния бла­го­да­ти Бо­жи­ей и свя­то­сти.

Па­мять пре­по­доб­ной Ев­фро­си­нии со­вер­ша­ет­ся 17/30 мая и 7/20 июля.

Полное житие преподобной Евфросинии (в миру Евдокии) Московской

Имя пре­по­доб­ной Ев­фро­си­нии в ми­ру – Ев­до­кия («Бла­го­во­ле­ние»). Она бы­ла до­че­рью Суз­даль­ско­го кня­зя Ди­мит­рия Кон­стан­ти­но­ви­ча и его су­пру­ги Ан­ны. По бла­го­сло­ве­нию свя­ти­те­ля Алек­сия, мит­ро­по­ли­та Мос­ков­ско­го, 18 ян­ва­ря 1366 г. со­вер­ши­лось бра­ко­со­че­та­ние Ев­до­кии с ве­ли­ким кня­зем Мос­ков­ским Ди­мит­ри­ем Ива­но­ви­чем. Свадь­бу тор­же­ствен­но от­празд­но­ва­ли по обы­ча­ям тех лет в Ко­ломне. Этот брак имел боль­шое зна­че­ние для судь­бы Мос­ков­ско­го го­су­дар­ства, скреп­ляя со­юз Мос­ков­ско­го и Суз­даль­ско­го кня­жеств. Бра­ко­со­че­та­ние юных кня­зя и кня­ги­ни «пре­ис­пол­ни­ло ра­до­стию серд­ца рус­ских», как го­во­рит ле­то­пи­сец.

В труд­ное вре­мя был за­клю­чен этот брак. За­кан­чи­вал­ся со­ро­ка­лет­ний пе­ри­од от­но­си­тель­но­го спо­кой­ствия на Ру­си: на­сту­па­ло вре­мя прак­ти­че­ски не пре­кра­ща­ю­щих­ся войн с мно­го­чис­лен­ны­ми вра­га­ми – внеш­ни­ми и внут­рен­ни­ми. Кро­ме по­сто­ян­но­го про­ти­во­сто­я­ния внеш­ним вра­гам – Ор­де и Лит­ве, про­дол­жа­лось кро­ва­вое со­пер­ни­че­ство рус­ских кня­жеств.

Кро­ме то­го, по­чти в са­мый год бра­ко­со­че­та­ния кня­зя Ди­мит­рия с Ев­до­ки­ей сви­реп­ство­ва­ла в Москве «мо­ро­вая яз­ва», на­род уми­рал ты­ся­ча­ми, по мос­ков­ским ули­цам слы­шан был плач и при­чи­та­ния оси­ро­те­лых лю­дей. К этой бе­де при­со­еди­ни­лась еще од­на – страш­ный по­жар в Москве. Мо­ре ог­ня охва­ти­ло ули­цы го­ро­да, без­жа­лост­но по­жи­рая де­ре­вян­ные по­строй­ки. Го­ре­ли до­ма, иму­ще­ство, скот, гиб­ли лю­ди.

Стон и плач на­ро­да до­сти­гал кня­же­ско­го те­ре­ма, остав­ляя свой след в серд­це юной кня­ги­ни – и вот то­гда-то яви­ла се­бя Ев­до­кия ма­те­рью и по­кро­ви­тель­ни­цей обез­до­лен­ных по­го­рель­цев, вдов и си­рот.

Ед­ва Москва вос­ста­но­ви­лась из пеп­ла, как в 1368 г. ли­тов­ский князь Оль­герд оса­дил Кремль, в ко­то­ром за­тво­ри­лись ве­ли­кий князь с кня­ги­ней, мит­ро­по­лит Алек­сий и бо­яре. И сно­ва го­ре­ла Москва, опять слы­ша­лись сто­ны и кри­ки мос­ков­ских жи­те­лей, по­би­ва­е­мых ли­тов­ца­ми. Вся Мос­ков­ская зем­ля бы­ла опу­сто­ше­на.

Юная кня­ги­ня непре­стан­но мо­ли­лась о род­ной зем­ле, все­ми си­ла­ми ста­ра­лась об­лег­чить по­ло­же­ние страж­ду­щих. Не про­шло и пя­ти лет за­му­же­ства, как кня­зю Ди­мит­рию бы­ло необ­хо­ди­мо ехать в Ор­ду в свя­зи со спо­ром о ве­ли­ком кня­же­нии с Твер­ским кня­зем Ми­ха­и­лом Алек­сан­дро­ви­чем (1399 г.). Пер­во­свя­ти­тель Рус­ской Церк­ви мит­ро­по­лит Алек­сий не толь­ко бла­го­сло­вил кня­зя на эту по­езд­ку – вось­ми­де­ся­ти­лет­ний ста­рец сам со­про­вож­дал его до Ко­лом­ны. В от­сут­ствие су­пру­га Ев­до­кия со всем на­ро­дом мо­ли­лась о бла­го­по­луч­ном воз­вра­ще­нии кня­зя. По мо­лит­вам свя­ти­те­ля Алек­сия и пре­по­доб­но­го Сер­гия князь Ди­мит­рий Ива­но­вич вер­нул­ся из Ор­ды в Моск­ву с яр­лы­ком на ве­ли­кое кня­же­ние.

Вся жизнь ве­ли­ко­кня­же­ской че­ты про­шла под ду­хов­ным ру­ко­вод­ством и бла­го­сло­ве­ни­ем ве­ли­ких свя­тых зем­ли Рус­ской – свя­ти­те­ля Алек­сия и пре­по­доб­но­го Сер­гия, а так­же уче­ни­ка пре­по­доб­но­го – свя­то­го Фе­о­до­ра, игу­ме­на Мос­ков­ско­го Си­мо­но­ва мо­на­сты­ря (впо­след­ствии ар­хи­епи­ско­па Ро­стов­ско­го), ко­то­рый был ду­хов­ни­ком Ев­до­кии. Пре­по­доб­ный Сер­гий кре­стил са­мо­го Ди­мит­рия и двух его де­тей, в том чис­ле и пер­вен­ца Ва­си­лия (у ве­ли­ко­кня­же­ской че­ты ро­ди­лось 5 сы­но­вей и 3 до­че­ри). Это был по­ис­ти­не бла­го­сло­вен­ный хри­сти­ан­ский брак. Ав­тор «Сло­ва о жи­тии…» кня­зя Ди­мит­рия на­хо­дит уди­ви­тель­ные и точ­ные сло­ва для опи­са­ния сов­мест­ной жиз­ни ве­ли­ко­кня­же­ской че­ты: «Еще и муд­рый ска­зал, что лю­бя­ще­го ду­ша в те­ле лю­би­мо­го. И я не сты­жусь го­во­рить, что двое та­ких но­сят в двух те­лах еди­ную ду­шу и од­на у обо­их доб­ро­де­тель­ная жизнь, на бу­ду­щую сла­ву взи­ра­ют, воз­во­дя очи к небу. Так же и Ди­мит­рий имел же­ну, и жи­ли они в це­ло­муд­рии. Как и же­ле­зо в огне рас­ка­ля­ет­ся и во­дой за­ка­ля­ет­ся, чтобы бы­ло ост­рым, так и они ог­нем Бо­же­ствен­но­го Ду­ха рас­па­ля­лись и сле­за­ми по­ка­я­ния очи­ща­лись».

И вот при­шел 1380 год – но­вая раз­лу­ка с му­жем, сно­ва скорбь и мо­лит­вы о спа­се­нии От­чиз­ны. Уте­ша­ла на­деж­да на по­бе­ду, пред­ска­зан­ную пре­по­доб­ным Сер­ги­ем. Кня­ги­ня по пра­ву раз­де­ли­ла с ве­ли­ким кня­зем по­двиг борь­бы за осво­бож­де­ние Ру­си от мон­го­ло-та­тар­ско­го ига, – го­ря­чи­ми мо­лит­ва­ми и де­ла­ми люб­ви. В па­мять по­бе­ды на Ку­ли­ко­вом по­ле Ев­до­кия по­стро­и­ла внут­ри Мос­ков­ско­го Крем­ля храм в честь Рож­де­ства Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­цы. Храм был рас­пи­сан ве­ли­ки­ми ико­но­пис­ца­ми Древ­ней Ру­си Фе­о­фа­ном Гре­ком и Си­мео­ном Чер­ным.

На­ше­ствие та­тар­ско­го ха­на Тох­та­мы­ша в 1382 г. ста­ло но­вым страш­ным ис­пы­та­ни­ем для Моск­вы и всей Рус­ской зем­ли. Ди­мит­рий Ива­но­вич уехал со­би­рать вой­ско сна­ча­ла в Пе­ре­славль, а за­тем в Ко­стро­му, оста­вив в Москве ве­ли­кую кня­ги­ню. Из-за опас­но­сти взя­тия Моск­вы ве­ли­кая кня­ги­ня с детьми и мит­ро­по­лит Ки­при­ан с тру­дом су­ме­ли вый­ти за го­род­ские сте­ны, по­сле че­го Ев­до­кия на­пра­ви­лась вслед за кня­зем. На пу­ти она ед­ва не по­па­ла в плен. Через три дня оса­ды вой­ска Тох­та­мы­ша взя­ли Моск­ву и со­жгли го­род, по­сле че­го об­ра­ти­ли в пе­пе­ли­ще боль­шую часть рус­ских зе­мель. По пре­да­нию, Ди­мит­рий Ива­но­вич пла­кал на раз­ва­ли­нах Моск­вы и по­хо­ро­нил уби­тых на соб­ствен­ные день­ги.

В 1383 г. Ди­мит­рий Ива­но­вич дол­жен был явить­ся к Тох­та­мы­шу, чтобы от­сто­ять у ха­на пра­ва на ве­ли­кое кня­же­ние. Из-за край­не­го озлоб­ле­ния Тох­та­мы­ша ре­ши­ли по­слать в Ор­ду стар­ше­го сы­на ве­ли­ко­го кня­зя – Ва­си­лия, ко­то­ро­му бы­ло око­ло 13 лет. Ев­до­кия от­пу­сти­ла сы­на и тем са­мым об­рек­ла се­бя на двух­лет­нее стра­да­ние – сын был за­дер­жан в Ор­де как за­лож­ник. Тох­та­мыш, кро­ме да­ни, по­тре­бо­вал за Ва­си­лия вы­куп – 8 ты­сяч руб­лей. Сум­ма по тем вре­ме­нам бы­ла огром­ная, и ра­зо­рен­ное Мос­ков­ское кня­же­ство не мог­ло вы­пла­тить всю сум­му. По­это­му Ва­си­лию при­шлось жить в пле­ну у ха­на два дол­гих го­да, по­сле че­го ему уда­лось бе­жать. 19 мая 1389 г. ве­ли­кий князь Ди­мит­рий Ива­но­вич скон­чал­ся на со­ро­ко­вом го­ду жиз­ни. По сви­де­тель­ству совре­мен­ни­ков этот день был днем пе­ча­ли и слез для мно­гих рус­ских лю­дей. Ле­то­пи­сец за­пи­сал «Плач ве­ли­кой кня­ги­ни по умер­шем му­же» – од­но из вдох­но­вен­ней­ших по­э­ти­че­ских тво­ре­ний Древ­ней Ру­си. По­греб­ли ве­ли­ко­го кня­зя в Ар­хан­гель­ском со­бо­ре Мос­ков­ско­го Крем­ля.

Ди­мит­рий Ива­но­вич пе­ре­дал пре­стол сво­е­му сы­ну Ва­си­лию, за­ве­щав, чтобы со­пра­ви­тель­ни­цей ему бы­ла мать. Ве­ли­кая кня­ги­ня воз­дер­жа­лась от непо­сред­ствен­но­го уча­стия в го­судар­ствен­ных де­лах. Еще при жиз­ни су­пру­га она жи­ла ис­тин­но по-хри­сти­ан­ски, а по­сле кон­чи­ны его по­ве­ла стро­го мо­на­ше­скую по­движ­ни­че­скую жизнь, на­де­ла вла­ся­ни­цу, но­си­ла под рос­кош­ной ве­ли­ко­кня­же­ской одеж­дой тя­же­лые вери­ги. Да­же пе­ред близ­ки­ми сво­и­ми не же­ла­ла она от­кры­вать свои по­дви­ги; устра­и­ва­ла в ве­ли­ко­кня­же­ском те­ре­ме зва­ные обе­ды, но са­ма не при­ка­са­лась к яст­вам, вку­шая пост­ную пи­щу.

Люд­ская зло­ба и кле­ве­та не обо­шли ее. По Москве ста­ли хо­дить неле­пые слу­хи, за­тра­ги­ва­ю­щие честь вдо­вы – кня­ги­ни. Слу­хи эти до­хо­ди­ли до сы­но­вей. Кня­жи­чи, хоть и лю­би­ли мать и не ве­ри­ли кле­ве­те, все же не мог­ли не сму­щать­ся. Один из них, Юрий, об­ра­тил­ся к ма­те­ри с во­про­сом о на­ве­тах, по­ро­ча­щих ее. То­гда кня­ги­ня со­бра­ла всех сы­но­вей сво­их и сня­ла часть ве­ли­ко­кня­же­ских одежд – де­ти уви­де­ли, что по­движ­ни­ца так ис­ху­да­ла от по­ста и по­дви­гов, что те­ло ее ис­сох­ло и по­чер­не­ло и «плоть при­лип­ла к ко­стям». Юрий с дру­ги­ми бра­тья­ми про­си­ли про­ще­ния у ма­те­ри и хо­те­ли ото­мстить за кле­ве­ту. Но мать за­пре­ти­ла им и ду­мать о ме­сти. Она ска­за­ла, что с ра­до­стью пре­тер­пе­ла бы уни­же­ние и люд­ское зло­сло­вие ра­ди Хри­ста, но уви­дев сму­ще­ние де­тей, ре­ши­лась от­крыть им свою тай­ну.

Каж­дый день Ев­до­кию мож­но бы­ло встре­тить то в од­ном из хра­мов, то в мо­на­сты­ре. По­ми­ная сво­е­го по­кой­но­го су­пру­га, она по­сто­ян­но де­ла­ла вкла­ды в мо­на­сты­ри, ода­ри­ва­ла бед­ных день­га­ми и одеж­дой. Сы­но­вья ве­ли­кой кня­ги­ни по­взрос­ле­ли, она ста­ла ду­мать о мо­на­сты­ре, в ко­то­ром мог­ла бы все­це­ло по­свя­тить се­бя Бо­гу. В серд­це Моск­вы – в Крем­ле – устра­и­ва­ет она но­вый жен­ский мо­на­стырь (в то вре­мя в Москве бы­ли два жен­ских мо­на­сты­ря – Алек­се­ев­ский и Рож­де­ствен­ский) в честь Воз­не­се­ния. Вы­бра­ли ме­сто у Фло­ров­ских во­рот. От­сю­да она про­во­жа­ла, здесь встре­ча­ла сво­е­го су­пру­га, воз­вра­щав­ше­го­ся с Ку­ли­ко­ва по­ля. По­бли­зо­сти от во­рот на­хо­дил­ся ве­ли­ко­кня­же­ский те­рем, со­жжен­ный во вре­мя на­ше­ствия Тох­та­мы­ша. На этом ме­сто быв­ше­го кня­же­ско­го жи­ли­ща воз­двиг­ла ве­ли­кая кня­ги­ня мо­на­ше­ские ке­ллии. Од­новре­мен­но она стро­и­ла несколь­ко хра­мов и мо­на­сты­рей в Пе­ре­я­с­лав­ле-За­лес­ском.

С име­нем ве­ли­кой кня­ги­ни Ев­до­кии свя­за­но од­но из са­мых зна­чи­тель­ных со­бы­тий ду­хов­ной ис­то­рии Рос­сии. Со­вер­ши­лось оно во вре­мя на­ше­ствия Та­мер­ла­на в 1395 г. Весть о том, что пол­чи­ща гроз­но­го пол­ко­вод­ца по­до­шли к гра­ни­цам Ру­си, при­ве­ли в ужас весь на­род. Ве­ли­кий князь Ва­си­лий, бла­го­да­ря вли­я­нию ма­те­ри, про­явил твер­дость ду­ха, со­брал вой­ско и вы­шел на­встре­чу вра­гу. Но что мог­ла сде­лать эта ма­лая дру­жи­на пе­ред пол­чи­ща­ми непо­бе­ди­мо­го за­во­е­ва­те­ля, утвер­ждав­ше­го, что вся все­лен­ная недо­стой­на иметь двух пра­ви­те­лей?

На­род, под­креп­ля­е­мый ве­рой в за­ступ­ни­че­ство Бо­жие, вме­сте со сво­ей кня­ги­ней мо­лил­ся Бо­гу. Ев­до­кия со­вер­ша­ла су­гу­бые мо­лит­вы об из­бав­ле­нии Ру­си от ги­бе­ли. Мо­лит­ва пра­вед­ни­цы бы­ла услы­ша­на Бо­гом. По со­ве­ту ма­те­ри Ва­си­лий Ди­мит­ри­е­вич по­ве­лел при­не­сти чу­до­твор­ную Вла­ди­мир­скую ико­ну Бо­жи­ей Ма­те­ри из Вла­ди­ми­ра в Моск­ву. 26 ав­гу­ста 1395 г. ве­ли­кая кня­ги­ня Ев­до­кия с сы­но­вья­ми, мит­ро­по­ли­том, ду­хо­вен­ством, бо­яра­ми, с мно­же­ством со­брав­ших­ся жи­те­лей Моск­вы встре­ти­ли ико­ну Бо­го­ма­те­ри на Куч­ко­вом по­ле.

В тот са­мый день и час Та­мер­лан в сон­ном ви­де­нии уви­дел Све­то­зар­ную Же­ну, окру­жен­ную си­я­ни­ем и мно­же­ством мол­ние­нос­ных во­и­нов, гроз­но устре­мив­ших­ся впе­ред. По со­ве­ту сво­их на­став­ни­ков Та­мер­лан от­дал при­каз вой­скам по­вер­нуть от гра­ниц Ру­си.

В 1407 г., по­сле ви­де­ния Ар­хан­ге­ла Ми­ха­и­ла, пред­воз­ве­стив­ше­го ей ско­рую кон­чи­ну, кня­ги­ня Ев­до­кии ре­ши­ла при­нять мо­на­ше­ство, к ко­то­ро­му стре­ми­лась всю свою жизнь. По ее же­ла­нию был на­пи­сан об­раз Ар­хан­ге­ла Ми­ха­и­ла и по­ме­щен в кремлев­ском хра­ме в честь Рож­де­ства Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­цы.

Ска­за­ние го­во­рит, что вступ­ле­ние ве­ли­кой кня­ги­ни на мо­на­ше­ский путь бы­ло озна­ме­но­ва­но Бо­жи­им бла­го­сло­ве­ни­ем и чу­дом. Од­но­му ни­ще­му слеп­цу ве­ли­кая кня­ги­ня яви­лась во сне в ка­нун сво­е­го по­стри­га и обе­ща­ла ис­це­лить его от сле­по­ты. И вот, ко­гда Ев­до­кия шла в оби­тель на «ино­че­ский по­двиг», сле­пец-ни­щий об­ра­тил­ся к ней с моль­бой: «Бо­го­лю­би­вая гос­по­жа, ве­ли­кая кня­ги­ня, пи­та­тель­ни­ца ни­щих! Ты все­гда до­воль­ство­ва­ла нас пи­щею и одеж­дою и ни­ко­гда не от­ка­зы­ва­ла нам в прось­бах на­ших! Не пре­зри и мо­ей прось­бы, ис­це­ли ме­ня от мно­го­лет­ней сле­по­ты, как са­ма обе­ща­ла, явив­шись мне в сию ночь. Ты ска­за­ла мне: зав­тра дам те­бе про­зре­ние; ныне на­ста­ло для те­бя вре­мя обе­ща­ния».

Ве­ли­кая кня­ги­ня, буд­то не за­ме­чая слеп­ца и не слы­ша его моль­бу, шла да­лее и как бы слу­чай­но опу­сти­ла на слеп­ца ру­кав ру­баш­ки. Тот с бла­го­го­ве­ни­ем и ве­рою отер этим ру­ка­вом свои гла­за. На ви­ду у всех со­вер­ши­лось чу­до: сле­пой про­зрел! На­род про­сла­вил вме­сте с про­зрев­шим угод­ни­цу Бо­жию. По ска­за­нию, в день по­стри­га ве­ли­кой кня­ги­ни ис­це­ли­лись от раз­лич­ных бо­лез­ней 30 че­ло­век. По­стриг со­вер­шил­ся 17 мая 1407 г. в де­ре­вян­ной церк­ви Воз­не­се­ния. Ве­ли­кая кня­ги­ня по­лу­чи­ла в по­стри­ге имя Ев­фро­си­ния («ра­дость»).

А через три дня, 20 мая, про­изо­шла за­клад­ка но­вой ка­мен­ной церк­ви в честь Воз­не­се­ния Хри­сто­ва. В этом хра­ме ве­ли­кая кня­ги­ня опре­де­ли­ла и ме­сто сво­е­го упо­ко­е­ния. Но ей не до­ве­лось уви­деть за­вер­ше­ние стро­и­тель­ства. 7 июля 1407 го­да она скон­ча­лась на 54-м го­ду жиз­ни. По­гре­ба­ли свя­тую Ев­фро­си­нию при боль­шом сте­че­нии на­ро­да в ука­зан­ном ею ме­сте стро­ив­ше­го­ся хра­ма, где и по­чи­ва­ла она до 1929 г., со­вер­шая мно­го­чис­лен­ные ис­це­ле­ния и да­руя бла­го­дат­ную по­мощь всем, с ве­рою при­хо­дя­щим к ее мно­го­це­леб­ным мо­щам.

И по­сле кон­чи­ны, как по­вест­ву­ет ска­за­ние, пре­по­доб­ная Ев­фро­си­ния бы­ла «удо­сто­е­на про­слав­ле­ния». Не раз от­ме­че­но, как у гро­ба ее са­ми со­бой за­жи­га­лись све­чи.

По кон­чине пре­по­доб­ной по­строй­ку хра­ма про­дол­жи­ла ве­ли­кая кня­ги­ня Со­фья Ви­то­втов­на, су­пру­га ве­ли­ко­го кня­зя Ва­си­лия Ди­мит­ри­е­ви­ча. Боль­шой по­жар не поз­во­лил окон­чить со­ору­же­ние хра­ма, так что он сто­ял недо­стро­ен­ным по­чти 50 лет и, на­ко­нец, су­пру­га ве­ли­ко­го кня­зя Ва­си­лия Тем­но­го – Ма­рия Яро­слав­на – да­ла обет за­вер­шить по­строй­ку. В 1467 г. храм был тор­же­ствен­но освя­щен.

Воз­не­сен­ский храм стал усы­паль­ни­цей ве­ли­ких кня­гинь и ца­риц Рос­сий­ско­го го­су­дар­ства. Над ме­ста­ми их по­гре­бе­ния воз­дви­га­лись над­гро­бья. Здесь бы­ли по­гре­бе­ны Со­фья Па­лео­лог (1503 г.) – вто­рая же­на Иоан­на III, Еле­на Глин­ская (1533 г.) – мать Иоан­на IV Гроз­но­го, Ири­на Го­ду­но­ва (1603 г.) – су­пру­га ца­ря Фе­о­до­ра Иоан­но­ви­ча, На­та­лия Ки­рил­лов­на (1694 г.) – мать Пет­ра I и дру­гие. По­след­ней упо­ко­е­на здесь ца­рев­на и ве­ли­кая кня­ги­ня На­та­лия Алек­се­ев­на (1728 г.), внуч­ка Пет­ра I, дочь ца­ре­ви­ча Алек­сея Пет­ро­ви­ча. К на­ча­лу XX ве­ка в хра­ме сто­я­ло 35 гроб­ниц.

Мо­щи ос­но­ва­тель­ни­цы мо­на­сты­ря по­чи­ва­ли под спу­дом за пра­вым стол­пом со­бо­ра, у юж­ной сте­ны. В 1822 г. над мо­ща­ми бы­ла устро­е­на по­се­реб­рен­ная ра­ка с се­нью.

7 июля 1907 г. в Крем­ле празд­но­ва­ли 500-ле­тие со дня кон­чи­ны пре­по­доб­ной Ев­фро­си­нии. Этот празд­ник ожи­вил в па­мя­ти ве­ру­ю­щих об­раз мо­лит­вен­ни­цы за Рус­скую зем­лю.

На­ка­нуне по­сле ли­тур­гии крест­ным хо­дом с пред­не­се­ни­ем ико­ны Воз­не­се­ния на­пра­ви­лись из Воз­не­сен­ско­го мо­на­сты­ря в Ар­хан­гель­ский со­бор для воз­ло­же­ния ико­ны на гроб Ди­мит­рия Дон­ско­го. Ве­че­ром в оби­те­ли бы­ло все­нощ­ное бде­ние, во вре­мя ко­то­ро­го все мо­ля­щи­е­ся сто­я­ли с за­жжен­ны­ми све­ча­ми. Утром Бо­же­ствен­ную ли­тур­гию слу­жил Мос­ков­ский мит­ро­по­лит Вла­ди­мир (Бо­го­яв­лен­ский). По окон­ча­нии ее при­сут­ству­ю­щим раз­да­ва­ли юби­лей­ные ме­да­ли, об­раз­ки и лист­ки с жиз­не­опи­са­ни­ем пре­по­доб­ной. Мно­гие мос­ков­ские хра­мы от­ме­ти­ли 500-ле­тие тор­же­ствен­ны­ми служ­ба­ми.

В 1922 г. ра­ку и сень над мо­ща­ми изъ­яли с це­лью из­вле­че­ния из нее дра­го­цен­ных ме­тал­лов. Мо­щи пре­по­доб­ной Ев­фро­си­нии оста­лись в ка­мен­ной гроб­ни­це под по­лом со­бо­ра.

В 1929 г. по ре­ше­нию пра­ви­тель­ства на­ча­лось уни­что­же­ние по­стро­ек Воз­не­сен­ско­го мо­на­сты­ря. Со­труд­ни­ки му­зея пы­та­лись спа­сти некро­поль. Для его раз­ме­ще­ния вы­бра­ли под­вал Суд­ной па­ла­ты Ар­хан­гель­ско­го со­бо­ра. Бе­ло­ка­мен­ная гроб­ни­ца пре­по­доб­ной Ев­фро­си­нии ока­за­лась по­вре­жден­ной, и вы­нуть ее це­ли­ком из зем­ли не смог­ли. Мо­щи пре­по­доб­ной бы­ли спа­се­ны от уни­что­же­ния, но вы­де­лить их се­го­дня вряд ли воз­мож­но, т.к. они на­хо­дят­ся вме­сте с дру­ги­ми остан­ка­ми из за­хо­ро­не­ний в двух бе­ло­ка­мен­ных гроб­ни­цах XV ве­ка.

При вскры­тии за­хо­ро­не­ний сре­ди остан­ков пре­по­доб­ной Ев­фро­си­нии, кро­ме неболь­ших ча­сти­чек тка­ни от са­ва­на, на­шли об­рыв­ки ее ко­жа­но­го мо­на­ше­ско­го по­я­са с тис­не­ны­ми изо­бра­же­ни­я­ми дву­на­де­ся­тых празд­ни­ков и под­пи­ся­ми к ним. Эти свя­ты­ни вме­сте с на­хо­див­ши­ми­ся в гро­бах со­су­да­ми для елея хра­нят­ся в фон­дах му­зеев Крем­ля. Об­лом­ки ка­мен­ной гроб­ни­цы пре­по­доб­ной на­хо­дят­ся до се­го дня в том же под­ва­ле.

Так Ар­хан­гель­ский со­бор Крем­ля стал об­щей се­мей­ной усы­паль­ни­цей ве­ли­ко­кня­же­ских и цар­ских се­мей Рос­сий­ско­го го­су­дар­ства.

Пре­по­доб­ная Ев­фро­си­ния, ве­ли­кая кня­ги­ня Мос­ков­ская, со­еди­ни­ла по­двиг граж­дан­ско­го слу­же­ния сво­е­му на­ро­ду и род­ной зем­ле с мо­на­ше­ским по­дви­гом, вос­ста­нав­ли­вая цар­ское до­сто­ин­ство че­ло­ве­ка. Неда­ром изо­бра­жа­ют ее в древ­не­рус­ских ли­це­вых ру­ко­пи­сях с цар­ской ко­ро­ной. Она ста­но­вит­ся пя­той из свя­тых жен Ру­си с име­нем Ев­фро­си­ния – «Ра­дость». Ибо ее жизнь яви­лась ве­ли­кой ра­до­стью для всей зем­ли Рус­ской.

Житие Благоверной Великой княгини Московской Евдокии (во иночестве Евфросинии)

Благоверная Великая княгиня Московская Евдокия (во иночестве Евфросиния) была дочерью княгини Анны и великого князя Суздальского Димитрия Константиновича, который долго оспаривал старейшинство престола у юного князя Московского Димитрия, и наконец, уступив его силе, выдал за него, еще 15-летнего, свою 13-летнюю дочь, и из соперника сделался верным союзником. Брак был залогом прекращения междоусобной борьбы Московского и Суздальско-Нижегородского княжеств и знаменовал собой окончательное примирение двух князей. Венчание происходило в Воскресенской церкви (одна из церквей Коломенского кремля). Об этом счастливом браке говорили, что «земля Русская была ему рада».

Богато одаренная натура княжны была прекрасна, но ее мудрость и благочестие еще более превосходили временную красоту. В 1366 году она стала супругой Великого князя Димитрия Иоанновича, прозванного Донским, и 22 года провела с ним в счастливом браке, которому «земля Русская была рада». Союз этот был залогом прекращения междоусобной борьбы двух сильных княжеств. Молодой Димитрий отличался многими добродетелями: не любил празднословия, не терпел срамных слов, уклонялся худых людей, а с добрыми любил беседовать, с благоговением слушал Священное Писание, заботился о храмах, мужественно стоял на страже границ; «злобою был дитя, а умом полный муж», – как говорит о нем древнее повествование. Княжна была супругой нежной, кроткой и набожной. Оба «жили в браке чисто, не предавались стремлениям чувственности и внимательны были к своему спасению».

Было кому поддерживать такие их расположения: святитель Алексий был отцом и хранителем этого союза, святой Феодор, игумен Симоновский и племянник преподобного Сергия был их духовником. Княгиня воспитывала детей в страхе Божием. Восприемником одного из сыновей был преподобный Сергий. Молитвой и любовью охраняла княгиня своего супруга в борьбе с различными скорбями, вместе с ним молилась в храме архистратига Михаила перед битвой с полчищами Мамая. В продолжение всего похода она раздавала много милостыни бедным, постоянно ходила в церковь. Христианские надежды не остались посрамленными: в Рождество Владычицы нашей Богородицы 8 (21) сентября 1380 года князь Димитрий одержал такую победу над татарами, после которой Русь уже не боялась орды. Княгиня встречала супруга у Спасских ворот, и вся Москва чествовала своих защитников.

Благочестивый князь увековечил память Куликовой битвы установлением поминальной субботы, называемой Димитриевской. Великая княгиня положила при первой же возможности запечатлеть благодарность свою Богоматери за покровительство в тяжелейшей битве русских.

Но «была радость на Руси, а была и жалость – оскудела земля воеводами и войском». Истощение страны доставило татарам легкий временный успех. Спустя два года, усилившийся поражением Мамая, Тахтамыш подошел к Москве с огромным войском. Димитрий уехал в Кострому собирать полки, а князья Рязанский, Суздальский и Тверской спешили искать милости у Тахтамыша, в Кремле начались волнения и споры: одни стояли за сражение и отпор, другие – готовились грабить или по малодушию бежать. Великую княгиню едва выпустили, и она, чуть было не захваченная татарами, добралась до Костромы через Ростов. Татары ворвались в Кремль, перебили народ, запалили огонь и рассыпались для разбоя по окрестным городам, но, как только услышали, что великий князь ведет полки, поспешили убраться из русских пределов. Много слез пролили князь и княгиня, возвратясь в опустошенную Москву, где на средства князя было похоронено до 24 тысяч человек. В пору тяжких испытаний княгиня более чем прежде, обратила свои помыслы к Богу. В 1383 году ее старший сын Василий был задержан в Орде, и в том же году скончался ее отец. В это время она «внутрь царствующего града Москвы пречестную девическую обитель воздвиже, во имя Вознесения Христа Бога нашего», – написано в «Прологе».

В 1389 году благоверную княгиню посетила самая тяжкая скорбь: князю Димитрию было 39 лет, но он так занемог, что приготовил духовное завещание. Княгиня только что родила шестого сына, и Димитрий просит ее быть «отцом и матерью» детям, наставлять и укреплять в благочестии. В его последнем слове видно, какие надежды возлагал он на ее ум и добродетели. Сыновьям же, наделив их уделами, завещал во всем слушаться матери, с ее правом безотчетной власти распоряжаться в особых случаях уделами. Выделив ей и собственные земли, которые она вольна была отдать кому-либо из сыновей или на поминовение его души. Летопись сохранила слова горького ее плача над гробом:

«Зачем ты умер, жизнь моя, дорогой мой, меня вдовою оставив? Почему я не умерла прежде тебя? Погас свет очей моих. Где ты сейчас, сокровище жизни моей? Почему не поговоришь со мной, прекрасный свет очей моих? Почему так рано увял, виноград многоплодный? Уже не подашь плода сердцу моему и сладости души моей! Почему не посмотришь на меня, не промолвишь мне какого-нибудь слова? Ужели забыл меня? Почему не смотришь на меня и на детей своих, почему не отвечаешь им? На кого ты меня оставил? Солнце мое, рано ты зашло, месяц мой прекрасный, рано ты померк. Звезда восточная, зачем на запад уходишь? (…) Свет мой ясный, зачем померк ты? Если Бог услышит молитву твою, помолись обо мне, княгине твоей. Вместе с тобой жила, с тобой и умереть хочу. И юность еще не оставила нас, и старость не настигла. На кого оставляешь меня и детей своих? Недолго радовалась я с тобой: за весельем пришли плач и слезы, а за утехой и радостью — сетование и плач. Почему не умерла я прежде тебя, чтобы не видеть смерти твоей и своей погибели! Слышишь ли, мой господин, слова мои печальные? Почему не сжалишься над моими горькими слезами! Звери в норы свои идут, птицы небесные к гнездам летят. Ты же, господин, из дома своего так внезапно уходишь. Кто я теперь? Осталась без своего царя. Старые вдовы — утешьте меня, молодые вдовы — плачьте со мной: вдовья доля — самая горькая (…)»

Свято исполняя волю почившего, Евдокия не удалилась в монастырский затвор, по обычаю вдов-княгинь, а возглавила семью. После кончины своего супруга, Евдокия Дмитриевна фактически стояла во главе Московского княжества, являясь блюстительницей престолонаследия среди сыновей. Она была одной из самых образованных женщин своей эпохи. Предпоследний сын ее Иван скоро умер, но остались, кроме Василия, великого князя – Юрий, Андрей, Петр и младенец Константин. В память дорогого супруга построила она на своем дворе каменный храм в честь Рождества Богоматери и украсила его лучшими иконами, утварью, книгами. Он был освящен 11 февраля 1393 года в присутствии всей семьи святителем Киприаном. Через два года Рождественский храм был расписан лучшими иконописцами – Феофаном Греком и Симоном Черным. По просьбе благочестивой княгини положено было победу на Куликовом поле праздновать в Москве 8 (21) сентября с особой торжественностью. Княгиня щедро расточала свои средства на украшение и восстановление разрушенных Тахтамышем святынь. На ее иждивение построены были знаменитый Вознесенский женский монастырь (в деревянном исполнении), Горицкий монастырь в Переяславле, а также Церковь Рождества Иоанна Предтечи в том же Переяславле.

В 1395 году Тамерлан готов был сделать с Москвой то же, что сделал Тахтамыш. Общий ужас не мог не потревожить и княгини-матери, под руководством Евдокии Дмитриевны собиралось ополчение, чтобы защитить Москву от нашествия Тамерлана. Она горько изливала молитвы свои к Богородице, чтобы Та спасла град. Когда враг дошел до Ельца, по совету княгини и святителя Киприана, из Владимира перенесена была чудотворная икона Владимирской Божией Матери. Тимур устрашился Ее видением в багряных одеждах на высокой горе, в окружении множества грозных воинов. Орды Тамерлана отступили, и юный князь, дерзнувший выступить против страшного врага, возвратился со славой.

Между тем христолюбивая княгиня не переставала прилагать новые труды к прежним, множа добродетели, которыми можно угодить Богу: питала нищих, творила милостыню бедным пустыням, в том числе и Кириллу Белозерскому, хранила строгий пост и воздержание. Но перед людьми она не меняла женского обличия и внешнего благолепия: носила богатые одежды, лицо ее было всегда приветливо, светилось радостью. Враг из зависти возбудил подозрение в нескольких безрассудных людях против целомудрия непорочной вдовы. Худая молва, дошедшая до детей, оскорбляла их, и Юрий Димитриевич не смог скрыть своего чувства от матери. Движимая любовью к детям, мать нарушила тайну своих подвигов. Она созвала их и обнажила иссохшую, изможденную плоть, нарочно скрытую многими одеждами, запретив при этом сыновьям говорить о виденном, а тем более мстить клеветникам, предоставив все Божиему суду.

Вскоре было ей утешительное явление: сам Господь послал к ней Ангела Своего возвестить о близкой кончине. После этого она перестала говорить, но знаками дала понять, чтоб написали ей лик ангела. Два исполненных лика княгиня отклонила; когда же ей подали образ Михаила Архангела, обрадовалась и обрела дар речи, сказав, что архистратиг явился ей точно в таком виде. Икону эту она велела поставить в домовой церкви Рождества Богородицы.

Благоверная княгиня не хотела уже долее оставаться в палатах княжеских, но пожелала провести остаток дней в созданной ею Вознесенской обители. С плачем провожали ее дети и бояре из соборной церкви. Во время торжественного шествия, сидевший на пути слепец громко возопил: «О, боголюбивая княгиня, питательница нас, нищих, ты обещала мне во сне: «завтра дам тебе зрение», – исполни же твое обещание». Княгиня, походя мимо него, как бы случайно опустила рукав рубашки, и слепец, отерев им глаза, прозрел. До тридцати болящих исцелились во время шествия Евдокии в обитель на пострижение. Она приняла легкое иго Христово, облекшись в иноческий образ, с именем Евфросиния, подвизаясь еще некоторое время в обители, где ее радением был построен каменный храм, и мирно почила 7 (20) июля 1407 года.

Святые мощи ее были положены в новом храме Вознесенского монастыря, после уничтожения которого в 1929 году, её останки были перенесены в подклет Архангельского собора Кремля.

28 мая 2008 года, после Литургии в Архангельском соборе, совершён-ной Патриархом Алексием II в сослужении викариев Московской епархии, состоялось перенесение её мощей из Судной палаты (подклет Архангельского собора) в придел мученика Уара.

Господь послал множество исцелений, исполнив всякими благами княгинину обитель. Неоднократно возгоралась сама собой свеча над ее гробом, как и над гробом благоверного ее супруга, знаменуя тем небесный свет, которого она удостоилась за светлые подвиги временного своего царствия.

Память святой благоверной княгини Церковь отмечает 17 (30) мая и 7 (20) июля.

В Вознесенской обители с давних пор совершались по рукописным книгам служба и акафист святой Евфросинии. Игуменья этого монастыря Сергия дважды представляла рукопись в Московский цензурный комитет, и, наконец, в 1881 году она была разрешена к напечатанию.

В 2007 году отмечалось 600-летие преставления преподобной Евфросиньи Московской, в ознаменование чего 21 августа того же года была учреждена новая награда Русской Православной Церкви — орден и медаль преподобной Евфросинии, великой княгини Московской.

Святая Евфросиния, великая княгиня Московская

Тропарь и кондак

Сегодня Православная Церковь отмечает постриг святой Евфросинии Московской
17 мая 1407 года.

После кончины мужа своего, святителя Димитрия Донского (память 19 мая) от ран, полученных им в Куликовской битве, святая княгиня Евдокия воздержалась от непосредственного участия в государственных делах; но по ее совету чудотворная икона Пресвятой Богородицы была перенесена из Владимира в Москву (26 августа 139 г.5) из-за нашествия хана Тамерлана. Вскоре после этого она основала во дворце женский монастырь, посвятив его Вознесению Господню.

Хотя она склонялась к монашеской жизни, в то время она не стала монахиней, так как ее сыновья были очень маленькими, а вместо этого исполняла обязанности регента. Она одевалась в королевском великолепии, посещала банкеты и участвовала в советах. Под дорогой одеждой она носила железные цепи, скрывая от окружающих свои подвиги и дела милосердия.

Незадолго до смерти ей явился Ангел и сообщил, что ее земная жизнь очень скоро закончится. Потом она стала немой. Знаками и жестами она давала понять, что желает написать икону Ангела. Когда она была закончена, Евдокия приложилась к ней и попросила написать еще одну. Только после того, как иконы Архангела Михаила были закончены, она узнала явившегося ей Ангела, и тогда к ней обрел голос.

Святая изъявила желание постричься, чтобы провести свои последние дни в затворе и молитве. В то время она явилась слепому во сне и пообещала исцелить его.

17 мая 1407 года царевна Евдокия шла в монастырь, а слепой сидел у дороги. Услышав ее приближение, он закричал: «Святая великая княгиня, кормилица бедных! Ты всегда давала нам пищу и одежду и никогда не отказывала в наших просьбах! моя мечта! Ты сказал мне: «Завтра я дам тебе зрение». Теперь пришло время исполнить свое обещание».

Она продолжала свой путь, как будто не понимая его слов, но, проходя мимо, задела его, как бы нечаянно, рукавами своего плаща. Мужчина прижал их к глазам и прозрел. Согласно Преданию, в этот день исцелились от различных болезней тридцать человек.

Княгиня Евдокия была пострижена с именем Евфросиния, что в переводе с греческого означает «радость» или «радость». Ее постриг совершили в деревянном Вознесенском храме монастыря.

Святая скончалась через семь недель после поступления в монастырь, отойдя ко Господу в возрасте пятидесяти четырех лет 7 июля 1407 года. который был посвящен Вознесению Христа. Ее чудотворные мощи оставались там до 1929.

Она была похоронена под полом церкви с крышкой над могилой. В 1922 году, после революции, этот покров был украден советской властью, а мощи святой Евфросинии остались в могиле под полом. В 1929 году правительство решило уничтожить Вознесенский женский монастырь. Благодаря усилиям музейщиков ее мощи были спасены вместе с останками других погребенных здесь царственных особ. Однако ее мощи еще предстоит идентифицировать и отделить от других. Останки были преданы земле в Архангельском соборе.

В 2006 году в Москве началось строительство храма во имя святой Евфросинии. Он расположен на месте дворца великого князя Димитрия. Когда она будет завершена, планируется перенести ее мощи в эту церковь.

Память святой Евфросинии совершается также 7 июля, в день ее блаженной кончины.

Святая Евфросиния, в миру Евдокия, Великая княгиня Московская (+ 1407)

Святая Евфросиния Московская (День памяти — 7 июля)

Святая великая княгиня Евдокия родилась в 1353 году. Она была дочерью суздальского князя Димитрия Константовича (+ 1383) и его жены царевны Анны. С младенчества, воспитанная в духе христианского благочестия, Евдокия отличалась тихим, кротким нравом.

В 1367 году, в возрасте тринадцати лет, она стала женой московского великого князя Димитрия Донского, которому было пятнадцать лет. Их счастливый союз был для России залогом единства и мира между Москвой и Суздалем. Дела христианского милосердия княгиня и ее муж сочетали с подвигами поста и молитвы. Вместе у них было восемь сыновей и четыре дочери (один сын умер в младенчестве, а два сына умерли в раннем детстве).

Святитель Алексий, митрополит Московский, и даже преподобный Сергий Радонежский, крестивший их старшего сына Василия, оказали большое влияние на духовную жизнь княгини Евдокии. Святой Димитрий Прилуцкий (память 11 февраля) был крестным отцом еще одного сына.

Почти в самый год бракосочетания князя Димитрия и Евдокии в Москве свирепствовала моровая язва, люди умирали тысячами, а на улицах Москвы слышались плач и причитания осиротевших детей. К этому присоединилась еще одна беда — страшный пожар в Москве. Море огня пронеслось по улицам города, нещадно пожирая деревянные постройки, дома, имущество, сжигал скот, гибли люди.

Стон и крик народа донесся до княжеской башни, оставив свой след в сердце юной принцессы — и тогда Евдокия показала себя матерью и покровительницей обездоленных погорельцев, вдов и сирот.

Как только Москва восстала из пепла, в 1368 году литовский князь Альгерд осадил Кремль, в котором были заключены великий князь и княгиня вместе с митрополитом Алексием и боярами. И Москва снова горела, снова раздавались стоны и крики избитых литовцами москвичей. Вся Москва была опустошена.

Юная принцесса постоянно молилась за родную землю и всеми силами старалась облегчить положение страждущих.

Строительство церквей и основание монастырей стараниями княгини Евдокии способствовало расцвету русского храмового строительства в XIV веке, начавшемуся со строительства храма в честь Святой Троицы. В 1387 году она основала Вознесенский женский монастырь в Московском Кремле.

Постепенно жизнь царевны Евдокии стала подвигом самоотречения и самоотдачи всецело на волю Божию. В 1383 году великий князь Московский должен был предстать перед татарским ханом Тохтамышем. Но из-за крайней озлобленности Тохтамыша решили отправить в Орду его старшего сына Василия, которому в то время было около тринадцати лет. Святая Евдокия освободила сына и тем осудила себя на два года мучений: князь Василий был задержан в Орде в качестве заложника. Тохтамыш, кроме дани, потребовал за Василия выкуп — восемь тысяч рублей. Сумма по тем временам была огромной, и разоренное Московское княжество не могло выплатить всю сумму. Поэтому Василию пришлось прожить в плену у хана два долгих года, после чего ему удалось бежать. В 1389 г., князь Димитрий, не достигнув сорока лет, опасно заболел и отошел ко Господу. Ему наследовал его сын Василий, хотя он и его братья должны были оставаться послушными своей матери по последней воле князя Димитрия (он советовал своим сыновьям: «во всем слушать свою мать»).

Овдовевшая княгиня продолжала строить церкви и монастыри, а свою жизнь посвятила воспитанию детей до их замужества или пострига. Между тем она начала вести тайную подвижническую жизнь. По пышным одеждам, в которых святая княгиня предстала перед людьми, нельзя было догадаться, что она изнуряла себя постами, бдениями и тяжелыми узами под своей одеждой.

Человеческая злоба и клевета не обошли ее стороной. По Москве стали ходить нелепые слухи, затрагивающие честь овдовевшей княгини. Эти слухи достигли ушей ее сыновей. Князья, хотя и любили свою мать и не верили наветам, все же не могли не смущаться. Один из них, Юрий, обратился к матери с вопросом по этому поводу. Тогда княгиня собрала всех своих сыновей и сняла часть великокняжеских одежд — дети увидели, что подвижница так исхудала от поста и трудов, что тело ее высохло и почернело и «плоть прилипла к костям». Юрий и другие братья просили прощения у матери и хотели отомстить за клевету. Но мать запрещала им думать о мести. Она говорила, что с радостью снесет унижения и людские наветы ради Христа, но, увидев смущение детей, решила открыть им свои тайные подвиги.

После блаженной кончины мужа святая княгиня воздерживалась от непосредственного участия в государственных делах, но тем не менее именно по ее совету в 1395 году, во время нашествия Тамерлана в южные области Руси, Владимирская икона Богородица была переведена в Москву. 26 августа 1395 года великая княгиня Евдокия с сыновьями, митрополитом, духовенством и боярами встретила икону Божией Матери на Кучковом поле со многими собравшимися жителями Москвы. В тот самый день и час Тамерлан увидел во сне видение Лучезарной Жены, окруженной сиянием и множеством молниеносных воинов, грозно несущихся вперед. По совету своих наставников Тамерлан приказал войскам отвернуться от границ России.

В 1407 году, увидев видение архангела Михаила, предвещавшее ей скорую кончину, царевна Евдокия решила покинуть княжеский терем и принять монашество, к которому стремилась всю жизнь. По ее указанию был написан образ Архангела и поставлен в Кремлевском храме в честь Рождества Богородицы. При переходе в Вознесенский женский монастырь княгиня Евдокия исцелила прозревшего слепца, отирая ему глаза краем своей одежды, и еще тридцать человек исцелились от разных недугов во время этого крестного хода. В монастыре княгиня приняла постриг с именем Евфросинии 17 мая 1407 г.

7 июля 1407 года мирно скончалась. Ее тело было погребено в основанном ею Вознесенском женском монастыре.

Святость преподобной Евфросинии подтверждается чудесными знамениями милосердия Божия, совершаемыми на ее могиле на протяжении нескольких столетий. Много раз видели свечу, зажженную у гроба святой Евфросинии. А в девятнадцатом веке там произошло несколько чудесных исцелений. В 1869 году, приложив себя ко гробу с мощами святителя, исцелился бесноватый юноша. В 1870 году преподобная Евфросиния явилась во сне парализованной девушке и вернула ей здоровье. Смертельно больной был возвращен к жизни возложением на него пелены из гроба святой Евфросинии.

7 июля 1907 года в Кремле праздновали 500-летие преставления преподобной Евфросинии.

В 1929 году по решению советского правительства началось разрушение зданий Вознесенского женского монастыря. Сотрудники музея пытались спасти гробницу святого. Для ее размещения был выбран подвал Архангельского собора. Белокаменная гробница преподобной Евфросинии оказалась поврежденной, и целиком вынуть ее из земли не удалось. Мощи святителя были спасены от уничтожения, но изолировать их вряд ли удалось, так как они находились вместе с другими останками из погребений в двух белокаменных гробницах XV века.