«Америка поступает глупо, толкая Россию в объятия Китая» — Россия в глобальной политике

Интервью подготовлено специально для передачи «Международное обозрение» (Россия 24)

Велик ли риск войны США и Китая из-за Тайваня? И почему? Об этом Фёдор Лукьянов побеседовал с профессором Чикагского университета Джоном Миршаймером для программы «Международное обозрение».

– Джон, что Тайвань значит для Соединённых Штатов? Почему он снова важен для США?

– По двум причинам. Первая причина состоит в том, что США глубоко привержены идее сдерживания Китая. А для того, чтобы сдерживать Китай, Тайвань имеет принципиальное репутационное значение. Другими словами, Соединённые Штаты так давно заявляли о готовности защищать Тайвань, что, если они этого не сделают в случае китайской атаки, урон американской репутации будет огромный. Японцы, филиппинцы, австралийцы, южнокорейцы просто утратят доверие к Америке.

Вторая причина заключается в большой военной ценности, которую Тайвань имеет для сдерживания Китая. Это самый главный остров в первой островной цепочке, благодаря которому США могут запереть китайские силы в непосредственной близости от побережья КНР. До тех пор, пока Тайвань на американской стороне, китайскому флоту очень трудно проецировать силу в Тихом океане, особенно в Филиппинском море. Так что и по чисто военным, и по репутационным причинам США обязаны защищать Тайвань.

– Да, но это повод, который способен толкнуть Америку к реальной войне с Китаем. Что именно может заставить США вмешаться?

– Вы совершенно правы, это очень опасная ситуация. Тайвань для Китая – священная территория. Для Китая абсолютно недопустима сама мысль о том, что США могут вступить в тесный альянс с Тайванем и воспрепятствовать Китаю в восстановлении контроля. Бесспорная задача Китая – вернуть Тайвань. Бесспорная задача Соединённых Штатов – не дать ему это сделать. Это ЧРЕЗВЫЧАЙНО опасно.

В каком случае Америка вступит в войну за Тайвань? Очень просто: когда Китай нападёт на Тайвань. Стороной, которая может спровоцировать войну, является Китай. Если подумать, Америка защищает статус-кво, а Китай хочет его изменить. Что случится, если Китай попытается силой изменить существующее положение вещей? На мой взгляд, тут нет вариантов – США будут военным способом защищать Тайвань.

– Понятно, но статус-кво уж больно странный. США сами официально признают Тайвань частью Китая.

– Да, ситуация крайне причудлива. США официально декларируют, что признают только один Китай, при этом готовы сделать всё, чтобы не позволить Китаю вернуть контроль над одной из своих частей.

Но в условиях нынешней холодной войны США де-факто считают Тайвань независимым. Де-юре нет, но в данной ситуации определяет де-факто.

– Джо Байден заявляет, что его внешняя политика ориентирована на интересы американского среднего класса. Средний класс США готов воевать за Тайвань? Зачем?

– Есть посмотреть на опросы общественного мнения, оказывается, что значительное большинство населения поддерживает идею, чтобы американцы умирали за Тайвань. Я ожидал другого, что войну за Тайвань будет поддерживать элита, «глубинное государство», а широкая общественность будет против. Но большинство за то, чтобы воевать.

Дело, наверное, в том, что обычный американец уверен: он сам не пойдёт воевать за Тайвань, и дети его не пойдут. У нас добровольческая армия, так что служить пойдут те, кто сам захотел. Была бы перспектива того, что сражаться пришлось всем, цифры поддержки стали бы совершенно другими.

– Давайте исходить из того, что войны всё-таки не случится. Как будут в ближайшие годы развиваться отношения США и Китая?

– В ближайшие годы развернётся острейшее соперничество с сфере безопасности, которое охватит все без исключения аспекты отношений – экономику, торговлю, инвестиции и так далее. Я тоже думаю, что война маловероятна, в значительной степени по причине ядерного оружия.

Но конкуренция будет острейшая и всеобъемлющая, что-то вроде советско-американских отношений в холодную войну. Тогда, к счастью, обошлись без прямого столкновения. Я боюсь, на этот раз будет гораздо опаснее.

– А какая роль в этом противостоянии может быть отведена России?

– С российской точки зрения, роль, которую Россия должна играть, – ни в коем случае не быть втянутой в настоящую войну. Сейчас Россия, естественно, ближе к Китаю, чем к Соединённым Штатам. В первую очередь, потому что США проводили глупую политику и толкнули русских в объятия китайцев. Так что сейчас выглядит так, будто Россия и Китай вместе против Соединённых Штатов.

Но, в принципе, Россия и Китай – не такие уж тесные союзники. Так что нет оснований ожидать, что Россия автоматически пойдёт воевать с Китаем. Более того, я уверен, Россия сделает всё, чтобы этого не делать.

Для США умной политикой было бы привлечь Россию на свою сторону, но Америка совершенно напрасно делает обратное.

Афганистан, Израиль, Тайвань. Эфир передачи «Международное обозрение» от 15.10.2021 г.

Фёдор Лукьянов

Кабул надеется на признание нового режима и финансовую помощь – Афганистан испытывает большие экономические трудности. Между Китаем и США растёт напряженность – камнем преткновения остаётся Тайвань. Россия и Израиль празднуют 30-летие дипломатических отношений. Смотрите эфир передачи «Международное обозрение» с Фёдором Лукьяновым на телеканале «Россия-24».

Подробнее

#война
#Китай
#Передача «Международное обозрение»
#США
#Тайвань
#Тележурнал

НАТО — это рак.

Пока метастазы только распространяются

Минувшая неделя выдалась небывалой по плотности контактов между Россией и Западом: переговоры с США, НАТО, ОБСЕ. На столе — предложения Москвы о гарантиях безопасности в Европе. 14 января министр иностранных дел РФ Сергей Лавров заявил, что ждёт окончательного ответа по ним в течение недели. Дождётся ли? Об этом «АиФ» спросил у научного руководителя факультета мировой экономики и мировой политики НИУ ВШЭ, почетного председателя президиума Совета по внешней и оборонной политике Сергея Караганова.

Минувшая неделя выдалась небывалой по плотности контактов между Россией и Западом: переговоры с США, НАТО, ОБСЕ. На столе — предложения Москвы о гарантиях безопасности в Европе. 14 января министр иностранных дел РФ Сергей Лавров заявил, что ждёт окончательного ответа по ним в течение недели. Дождётся ли? Об этом «АиФ» спросил у научного руководителя факультета мировой экономики и мировой политики НИУ ВШЭ, почетного председателя президиума Совета по внешней и оборонной политике Сергея Караганова.

– Сергей Александрович, переговоры провалились, или надежда договориться еще жива?

– Посмотрим. Пока мы давим (не только на словах – я уверен, что делаются и какие-то непубличные шаги в военной и других областях), демонстрируем готовность к любому развитию событий. Идёт жёсткая, наступательная дипломатическая игра с очень мощным силовым элементом. 

– Задолго до того, как эти переговоры начались, вы предрекали, что «партнеры на Западе будут пытаться замотать российские требования». Похоже, так оно и происходит?

– У России есть огромный опыт подобных переговоров. И мы понимаем, с кем имеем дело. Мы понимаем, что та система взаимоотношений, система институтов, которая нам досталась от холодной войны, от 90-х годов, изжила себя и её надо ломать. И я надеюсь, что новая российская политика в ближайшие годы даст свои плоды. 

Подписывая в 1990 году Парижскую хартию, мы ошибочно согласились с тем, что любые страны имеют право входить в любые союзы. Тогдашнее руководство страны, видимо, думало, что мы сами войдем в НАТО, или что НАТО, по крайней мере, будет эдаким мирным оборонительным союзом демократических стран. Но с тех пор НАТО совершила целую серию агрессий. А мы продолжали вести с ними бессмысленные разговоры по линии Совета Россия – НАТО, программы «Партнерство во имя мира» и пр. И говорили о чем угодно, кроме как о реальной опасности – приближении блока к нашим границам. Все эти форумы и посиделки использовались для консервации той системы, которую Запад создал для себя по итогам, как он считал, своей победы в холодной войне, для легитимизации расширения НАТО. Что ж, время пустых разговоров прошло. 

– Многие называют предложения Москвы ультиматумом. Но ультиматум – штука рискованная: если на него не отвечают, надо сделать что-то такое, чтобы противной стороне стало больно. А чем Россия может ущемить ту же Америку? 

– Я бы не стал сейчас обсуждать на страницах любимой мною газеты все возможные наши действия. Могу только сказать, что у нас появились системы вооружений, которые могут угрожать жизнеспособности США крайне жёстко. У нас есть в запасе и такое оружие, как углубление военно-политического сотрудничества с Китаем, что может стать настоящим кошмаром для Вашингтона. А если американцы грозят нам «ломающими» санкциями, а это объявление войны, то пусть помнят о том, что у России и Китая есть такая возможность ломать экономику и общества западных стран, как кибервойна. 

– По вашим словам, оптимизм внушает исторический опыт России: нам уже не раз удавалось укрощать чьи-то имперские амбиции, «превращая их носителей в относительно вегетарианских и удобных соседей – Швецию после Полтавы, Францию после Бородино, Германию после Сталинграда, Курска и Берлина». Да, но есть одна проблема: чужие амбиции мы укрощали с помощью войн. С нынешней главной империей, США, нам тоже придется повоевать, что ли? 

– Я надеюсь, что мы все-таки обойдемся без войны. Тем более что сейчас немного другая ситуация в мире. Безусловно, не будь у нас ядерного оружия, на нас давно бы уже напали. И оно до сих пор служит психологическим предохранителем от большой войны. Но мы способны показать коллегам, что это не единственный наш ресурс, что у нас в целом жёстче мышцы и холоднее голова. И они начинают это понимать. 

Хватит называть болезнь «партнером». «Заговаривая» её, мы только помогали ей распространиться.

Даже по последним беседам заметно, что наши западные партнеры стали отступать. Они уже предлагают диалоги военных, переговоры по ограничению вооружений – то, от чего еще недавно категорически отказывались. Так что, может быть, до чего-нибудь и договоримся. 

– Некоторые аналитики считают, что нас ждет целая серия Карибских кризисов. Не зря уже заговорили о новом размещении ракет на Кубе и в Венесуэле… 

– Прошлая холодная война именно после Карибского кризиса и стала заканчиваться. Многие у нас, похоже, пришли к выводу, что если чего-то подобного не произойдет сейчас, если не будет отрезвления у наших партнеров, то они точно доиграются до войны горячей. Россия как раз и хочет ее предотвратить. Не допустить повторения 22 июня 1941 года в каком-то его новом варианте. 

Почему Россия не СССР?

– Вы называете НАТО «европейским раком» и предлагаете «ограничивать его метастазы сочетанием терапевтических мер – военной радиологией, политической химией и пр.». А есть ли у «онколога» нужный запас лекарств и инструментов?

– Для начала важно признать, что это именно рак. И пока метастазы только распространяются. Чтобы выжить, НАТО вынуждена постоянно накачивать конфронтацию. Хирургическое вмешательство может оказаться смертельно опасным для субконтинента. Поэтому сперва надо эту болезнь ограничить территориально – а там посмотрим. И уж точно хватит называть болезнь «партнером». «Заговаривая» её, мы только помогали ей распространиться. 

В позднем СССР почти все (и элита, и народ) считали себя морально ущербными, видя, как умирает коммунистическая идея, насколько неэффективна наша экономическая система, насколько мы бедны. Нам тогда хотелось быть «как они».

– Ещё вы утверждаете, что геополитические позиции России сейчас более выгодные, чем у СССР – если не стремиться к погубившей его роли сверхдержавы. А в чём выгода-то?

– Советский Союз кормил огромное количество стран третьего мира, придерживавшихся социалистической ориентации. СССР субсидировал страны Восточной Европы, а Россия была донором практически для всех союзных республик. Между прочим, Украина была самым большим потребителем субсидий, а в расчете на душу населения больше всех их получала Грузия. И, видимо, обнищав, они рвутся под других доноров, в том числе в НАТО.

Далее, СССР содержал колоссальную военную машину, совершенно избыточную. В конце существования Союза у нас было больше танков, чем у всех остальных стран, вместе взятых! Кроме того, мы готовились воевать на два фронта – с Западом и Китаем. Сейчас Китай – дружественная держава, мы можем на нее опираться, что увеличивает нашу совокупную мощь в разы. А мы увеличиваем мощь Китая. 

И наконец, в позднем СССР почти все (и элита, и народ) считали себя морально ущербными, видя, как умирает коммунистическая идея, насколько неэффективна наша экономическая система, насколько мы бедны. Нам тогда хотелось быть «как они». Такие настроения встречаются у нас и сейчас. Но в целом моральное состояние и элиты, и общества кардинально иные. Мы знаем, что мы правы, и это делает нас сильными.

– В начале января страны ядерной пятерки выступили с совместным заявлением о том, что «в ядерной войне не может быть победителей и она никогда не должна быть развязана». Не удивительно ли, что в сегодняшней обстановке США вообще захотели подписать с Россией и Китаем хоть какой-то совместный документ?

– Они начинают понимать, что заигрались. Я не исключаю, что если мы пройдем этот период достаточно мирно, то через 10 лет у нас будут приличные отношения с большинством западных стран. И такие отношения нам были бы очень выгодны. Потому что, несмотря на глубокую дружбу с Китаем, дисбаланс между нами будет расти, и опора на других друзей нам не помешает. Нам был бы выгоден мирный, спокойный западный фланг.

Конечно, трудно сейчас сказать, что будет происходить на самом Западе. Если его захватят новые античеловеческие идеологии, с их отрицанием истории, пола, родины, с культом ЛГБТ, ультрафеминизма и прочего – то у нас будут тяжелые идеологические разногласия. Но я надеюсь, что здравые силы все-таки удержат западные страны от падения в моральную пропасть.

Украина как буфер

– Как события в Казахстане повлияли на расклад сил в геополитике? Россия укрепила свое положение, оказав военную помощь президенту Токаеву?

– Конечно. Она показала способность своих вооруженных сил в течение полусуток отреагировать на опасную ситуацию. Но тут есть другая проблема. Очевидно, что многие страны бывшего СССР не превращаются в дееспособные государства. И рано или поздно возникнет вопрос о том, как поддерживать их на плаву. По сути, это вопрос о новом собирании земель. Я думал, что это случится через 5-7 лет. Но события в Белоруссии, Армении, а теперь и в Казахстане показывают, что нам придётся заняться этим гораздо быстрее. И это меня очень тревожит. Потому что это может привести к распылению сил и средств, отвлечению нас от внутреннего развития, развития той же Сибири и российской Азии в целом, что в ближайшие полвека должно стать нашим главным ресурсом развития.

Худо, если слишком глубокое вовлечение в европейские дрязги отвлечёт от развития выгодного для будущего страны поворота на Восток.

– Вы предлагаете перестать «перепевать лукавое и продиктованное польскими генами» утверждение З. Бжезинского о том, что Россия без Украины не может быть великой державой. Зачем же мы так цепляемся за Украину, которая отчаянно пытается от нас оторваться? 

– Во-первых, потому, что многие у нас действительно поверили Бжезинскому. Это был выдающийся хитрец, блистательный ум. Это он «помог» СССР вляпаться в Афганистан, чем потом очень гордился. Поэтому к любым его словам надо относится настороженно. 

Во-вторых, Украина – это буфер. Либо отделяющий нас от потенциальных западных агрессоров, либо используемый для давления на нас. И сейчас украинский вопрос – это в первую очередь вопрос нераспространения враждебного союза на территорию этого буфера. 

А великой страной (если уж вспоминать фразу Бжезинского) нас сделало присоединение Сибири. Тем более актуально это сейчас, в век Азии. Худо, если слишком глубокое вовлечение в европейские дрязги отвлечёт от развития выгодного для будущего страны поворота на Восток. 

– Даже если на Украине окажутся натовские военные, так ли это опасно? Прибалтика в НАТО почти 18 лет – особой катастрофы ведь не случилось.

– Когда страны Восточной Европы, те же Польша и прибалтийские республики входили в НАТО, на Западе нам говорили – не волнуйтесь, они после этого лишь успокоятся, станут вашими мирными, добрыми соседями. Но получилось наоборот – они еще больше озверели. Потому что само нахождение в союзе, построенном на идее конфронтации, усиливает худшие элементы в политических и общественных настроениях. Мы видим, что случилось с прибалтами, как обнаглели поляки, оказавшись на натовской передовой. И получить такую же Украину нам совершенно ни к чему. Да, там очень много пророссийских настроенных людей, близких нам духовно и культурно. Но есть и другие, темные силы. Хотим ли мы, чтобы вся эта муть поднялась на поверхность, чтобы Украина стала, как прибалты и поляки, главным двигателем антироссийской политики в Европе? Не говоря уже о вооружениях, которые будут там размещены. 

Самое плохое, что может сделать для нас Америка – это подарить нам Украину в том виде, до которого они ее довели.

Но, конечно, нам совершенно точно не нужно биться за Украину до последнего украинца, мы точно не хотим там воевать. Весь этот визг о том, что мы собираемся захватывать Киев, он ни о чем. Да, наши военные стоят у украинской границы, но лишь для того, чтобы по ту сторону никому не взбрело в голову ломануть на Донбасс. А захват Украины в наши военные планы, я уверен, не входит. Хотя бы по той причине, что захватить страну, которая оскоплена экономически, морально и интеллектуально, страну с разрушенной инфраструктурой и озлобленным населением – наихудший сценарий. Самое плохое, что может сделать для нас Америка – это подарить нам Украину в том виде, до которого они ее довели.

Источник: АиФ.

Please enable JavaScript to view the comments powered by Disqus.

Гражданин Америки де Токвиля

«Великая демократическая революция происходит среди нас».

(Викисклад)

9 мая 1831 года два молодых француза вошли в гавань Ньюпорта, штат Род-Айленд, и отправились в замечательное путешествие по Соединенным Штатам. Алексис де Токвиль и Гюстав де Бомон, оба мелкие французские придворные чиновники, были отправлены своим правительством для изучения новых экспериментальных тюрем в Америке. Однако еще до отъезда из Франции де Токвиль и де Бомон решили проводить большую часть своего времени, наблюдая за американской демократией в действии. Оба были взволнованы перспективой. Америка была такой молодой страной, и большинство европейцев имели лишь смутное представление о ее уникальной демократической системе.

Проехав тысячи миль за девять месяцев, молодые люди вернулись во Францию. Де Токвиль провел следующие восемь лет, написав два тома своих наблюдений. В 1840 году два тома стали одной книгой, которую де Токвиль назвал « демократии в Америке». Гораздо больше, чем просто отчет о его путешествиях, Демократия в Америке, , по словам одного современного историка, оказался «возможно, величайшим комментарием, когда-либо написанным о какой-либо культуре любым человеком в любое время».

Алексис де Токвиль родился в аристократической семье в 1805 году, через год после того, как Наполеон Бонапарт был коронован как император Франции. Родители де Токвиля были заключены в тюрьму ранее во время Французской революции. Оба избежали казни, участи многих аристократов того времени.

Де Токвиль изучал право и стал судьей низшего уровня во французской судебной системе. Политические события начала 19 века во Франции убедили де Токвиля в том, что аристократическое правление в Европе обречено, и вскоре его сменит демократия. Именно в это время он и его товарищ по дворянству де Бомон организовали поездку в Америку. С точки зрения де Токвиля, это также было бы путешествием в будущее.

Американское равенство

Во время своих путешествий от Восточного побережья до реки Миссисипи де Тфоквиль заполнил 14 записных книжек своими наблюдениями, мыслями и интервью с более чем 200 американцами. Неумолимое любопытство де Токвиля побуждало его исследовать все области американской культуры, но больше всего его интересовал американский народ. В частности, он хотел узнать о роли американского гражданина в этом новом демократическом обществе. Де Токвиль решил найти ответы.

«Никакая новизна, — писал он, — не поразила меня более живо во время моего пребывания там, чем равенство условий». Выходец из общества, все еще находившегося под сильным влиянием своего аристократического наследия, де Токвиль был поражен тем, насколько равноправие стало частью американской жизни. Его удивило, что все пожимают друг другу руки. Де Токвиль восхищался, а также беспокоился об обществе, в котором социальный класс, казалось, не имел значения и все ожидали, что к ним будут относиться одинаково.

С нашей сегодняшней точки зрения, Соединенные Штаты в 1831 году были далеко не обществом, основанным на равенстве. Индейцы рассматривались как чуждый народ, который должен быть изгнан за пределы цивилизации. Черные рабы считались собственностью своих хозяев. Женщины не могли голосовать и по закону находились под контролем своих мужей. «В Америке, — писал де Токвиль, — женщина навсегда теряет свою независимость в узах супружества».

В Америке де Токвиля идея равенства относилась в основном к свободным белым взрослым мужчинам. Полные права гражданства принадлежали только этой группе. Тем не менее, даже эта ограниченная степень равенства делала Соединенные Штаты радикально отличными от остального мира и очаровала де Токвиля.

Политика в Америке де Токвиля

«Едва вы ступите на американскую землю, как окажетесь в каком-то смятении», — писал де Токвиль в своей книге. «Со всех сторон поднимается беспорядочный шум, и раздаются одновременно тысячи голосов, каждый из которых выражает какие-то социальные требования». Де Токвиль был поражен большим количеством людей, занимающихся общественными делами. «Вокруг вас все находится в движении», — сообщил он. Де Токвиль видел самых разных людей, деловито планирующих местные проекты, выбирающих представителей и собирающихся для критики своих лидеров. Его особенно впечатлили городские собрания Новой Англии, где каждый гражданин имел право голосовать по общественным вопросам.

Де Токвиль считал замечательным, как часто американцы объединялись в различные организации, которые он называл ассоциациями. «Американцы всех возрастов, всех статусов жизни и всех типов склонностей навсегда образуют ассоциации», — писал он. «Существуют не только торговые и промышленные ассоциации, в которых участвуют все, но и другие тысячи типов — религиозные, нравственные, серьезные, бесполезные, очень общие и очень ограниченные, безмерно большие и очень мелкие».

Далее де Токвиль заметил, что американцы естественным образом объединялись в группы, когда хотели устроить праздник, основать церковь, построить школу, раздать книги или сделать что-то еще. «Наконец, если они хотят провозгласить истину или пропагандировать какое-то чувство… они образуют ассоциацию. Во всяком случае, во главе любого нового предприятия, где во Франции вы найдете правительство… в Соединенных Штатах вы обязательно найдут ассоциацию».

«Люди правят американским политическим миром, как Бог правит вселенной», — писал де Токвиль. Хотя имущественные требования для голосования все еще были обычным явлением, они начали исчезать. Выборы обычно проводились каждый год на местные и государственные должности. Те, кто имел право голоса, сделали это, и в большом количестве. За время, пока де Токвиль гастролировал по Америке, в день выборов явилось 70% или более избирателей по сравнению с менее чем 50% сегодня.

Четырехлетний цикл президентских выборов, которые де Токвиль назвал «революцией… во имя закона», очаровал его. Он написал:

Задолго до наступления назначенного дня выборы становятся величайшим и, можно сказать, единственным делом, занимающим умы людей… Президент, со своей стороны, поглощен задачей защиты себя перед большинством… По мере приближения выборов интриги активизируются, а агитация становится более живой и широкой. Граждане разделяются на несколько лагерей… Вся нация приходит в лихорадочное состояние. . ..

Когда выборы закончились, сообщил де Токвиль, все быстро успокоилось, как река, которая лишь на мгновение вышла из берегов. «Но разве не удивительно, — заметил де Токвиль, — что такая буря вообще могла подняться?»

Во время визита де Токвиля политические партии в Америке претерпевали большие изменения: старые вымирали и появлялись новые. Наиболее значительным событием стало рождение Демократической партии под руководством Эндрю Джексона, избранного президентом в 1828 году.

Де Токвиль наблюдал «постоянную агитацию партий», каждая из которых пыталась привлечь избирателей на свою сторону. В своих заметках он писал, что кандидат от партии «…должен ходить по тавернам, пить и спорить с толпой; это то, что в Америке называется предвыборной агитацией».

Де Токвиль обрушил некоторые из своих самых резких критических замечаний на самих американских политических лидеров. Он убедился, что выдающиеся люди избегают выборных должностей, чтобы преследовать свои личные амбиции и карьеру. Он считал, что те, кто добивался государственных должностей, часто были плохо образованы и подвержены коррупции.

В одной из своих записных книжек де Токвиль высмеивал конгрессмена Дэви Крокетта как человека, «…не получившего образования, с трудом умеющего читать, не имевшего ни собственности, ни постоянного жилья, но проводившего время на охоте, продавая свою дичь. на жизнь и всю свою жизнь провел в лесу». Но де Токвиль приберег свои самые острые колкости для президента Джексона, которого он описал в своей книге как «человека с жестоким характером и средними способностями». По его мнению, у Джексона было мало качеств для политического лидерства.

Право и гражданство

Де Токвиль обнаружил в Америке глубокое уважение к закону. Причина, по его мнению, заключалась в том, что сами американские граждане обладали высшей властью изменять любые законы, которые им не нравились.

С другой стороны, те, кто решил нарушить закон, были немедленно заклеймены законопослушным большинством как изгои. В Европе, заметил де Токвиль, люди просто наблюдали, как власти выслеживали преступника, в то время как в Америке «. .. каждый думает, что он заинтересован в представлении доказательств преступления и в аресте виновного».

Де Токвиль задавался вопросом, откуда американские граждане узнают о законе и своих правах. Государственные школы, даже на начальном уровне, практически не существовали за пределами Новой Англии. Газеты помогали информировать общественность, но большинство американцев не умели читать. Де Токвиль обнаружил, что зал суда и присяжные на самом деле служили «бесплатной школой» гражданского воспитания. «Я не знаю, полезен ли суд присяжных для вовлеченных сторон, — писал де Токвиль, — но я уверен, что он очень полезен для тех, кто должен решать дело». Де Токвиль также заявил, что присяжные «… заставляют всех людей чувствовать, что у них есть обязанности по отношению к обществу и что они принимают участие в его управлении».

«Тирания большинства»

Де Токвиля беспокоило несколько вещей в демократии. Один из них заключался в том, что в обществе, состоящем из равных граждан, большинство всегда право. Для де Токвиля большинство равных, как один всемогущий правитель, могло злоупотреблять своей властью. В условиях демократии, утверждал де Токвиль, это злоупотребление становится «тиранией большинства».

Де Токвиль не утверждал, что тирания большинства еще существовала в Америке в значительной степени. Тем не менее, он видел доказательства его развития. Например, де Токвиль обнаружил, что на Севере свободные чернокожие мужчины, имевшие право голоса, часто не поощрялись голосованием со стороны белого большинства.

Де Токвиль утверждал, что даже на свободу слова, гарантированную Биллем о правах, влияет мнение большинства.

«Я не знаю ни одной страны, — писал он, — в которой, вообще говоря, было бы меньше свободы мысли и подлинной свободы дискуссий, чем в Америке». Он добавил, что отсутствие великих писателей в Соединенных Штатах было связано с отсутствием «свободы духа», вызванной нетерпимостью большинства к взглядам меньшинства.

«Если когда-нибудь в Америке будет утрачена свобода, — предупреждал де Токвиль, — то это произойдет из-за… большинства, доводящего меньшинства до отчаяния…». формирование тирании большинства. Среди этих элементов было большое количество независимых ассоциаций, прессы и судов.

Будущее демократии

В Европе большинство критиков демократии считали, что Америка рано или поздно погрузится в анархию. Однако де Токвиль видел еще одну, еще более тревожную угрозу американской демократии. Он опасался, что американские граждане будут настолько удовлетворены тем, что они равны друг другу, что откажутся от своего глубокого интереса и участия в самоуправлении. Если это произойдет, предупреждал де Токвиль, правительство станет более могущественным и по-доброму покроет общество «сетью мелких, сложных правил». Далекое от того, чтобы раствориться в анархии, американское правительство в этих условиях могло бы стать столь же деспотичным, как и любая жестокая европейская монархия. Американцы в конечном итоге получат равенство через рабство.

В последнем предложении Демократия в Америке де Токвиль писал о судьбе американцев и всех остальных, кто изберет путь равенства. «От них самих зависит, приведет ли равенство к рабству или свободе, знанию или варварству, процветанию или убожеству».

Для обсуждения

1. Посмотрите значение следующих терминов, используемых в этой статье: аристократия, монархия, тирания, равенство, анархия, угнетение, рабство.
2. Опишите различные способы участия граждан в Америке де Токвиля в демократии.
3. Согласны ли вы с мнением де Токвиля о Дэви Крокетте и Эндрю Джексоне как о политических лидерах? Изучите их политическую карьеру и напишите свою собственную оценку.
4. Что имел в виду де Токвиль под «тиранией большинства»? Можете ли вы найти какие-либо доказательства этого в Соединенных Штатах сегодня? 5. Что, по де Токвилю, представляет наибольшую угрозу для демократии? Кто мог предотвратить возникновение этой угрозы?

Для дальнейшего чтения

Де Токвиль, Алексис. Демократия в Америке. Транс. by Джордж Лоуренс, изд. Дж. П. Майера. Гарден-Сити, Нью-Йорк: Doubleday/ Anchor, 1969.

Де Токвиль, Алексис. Путешествие в Америку. Транс. by Джордж Лоуренс, изд. Дж. П. Майера. Гарден-Сити, Нью-Йорк: Doubleday/ Anchor, 1971.

Ривз, Ричард. Путешествие по Америке: путешествие с Токвилем в поисках демократии в Америке. Нью-Йорк: Саймон и Шустер, 1982.

(«Гражданин в Америке де Токвиля» был адаптирован из Билля о правах в действии , Том 2:1 © Фонд конституционных прав)

Оценка де Токвиля

Книга Де Токвиля « Демократия в Америке » включает многочисленные наблюдения, критические замечания и даже прогнозы относительно демократии и американской жизни. Многие взгляды де Токвиля так же точны и актуальны сегодня, как и 150 лет назад; другие нет. В этом упражнении каждый ученик должен работать с партнером. После прочтения одного из утверждений де Токвиля, перечисленных ниже, каждая пара учащихся должна оценить его, используя шаги, описанные ниже.

1. Узнайте значение любых слов, которые вы не понимаете, используя учебник и словарь.
2. Напишите краткое изложение высказывания де Токвиля своими словами. Постарайтесь уместить основную мысль в одно предложение.
3. Вместе с напарником решите, согласны вы или не согласны с идеями де Токвиля. Используйте свой учебник в качестве ресурса, если вам нужна фактическая информация. Также подумайте, не является ли заявление предвзятым или использует клише или стереотипы.
4. Запишите как можно больше доводов в поддержку вашего мнения о заявлении де Токвиля.
5. Устно сообщите о своей оценке утверждения де Токвиля всему классу. Ваш учитель может захотеть, чтобы класс отреагировал на вашу оценку.

Заявления Де Токвиля

Патриотизм: что-то критиковать, и что ему категорически отказывают».

Равноправие полов: «Легко видеть, что. .. равенство, навязанное обоим полам, унижает их обоих и… не может произвести ничего, кроме слабых мужчин и непристойных женщин.»

Президент: «… Президент Соединенных Штатов — лишь послушный инструмент в руках большинства. Он любит то, что оно любит, и ненавидит то, что ненавидит; он опережает его желания, предвосхищая его жалобы и преклонение перед его малейшими пожеланиями…»

Выборы лидеров: «Люди никогда не находят времени или средств, чтобы посвятить себя такой работе. Они всегда вынуждены делать поспешные суждения и хвататься за самые выдающиеся характеристики.»

Свободная пресса: «Чем больше я наблюдаю за основными эффектами свободной прессы, тем больше убеждаюсь, что в современном мире свобода прессы является основным… элементом свободы.»

Суды: «Едва ли найдется политический вопрос в Соединенных Штатах, который рано или поздно не превратился бы в юридический. »

Расовое равенство: «Я не думаю, что белая и черная расы когда-либо будут жить на основе равенства.»

Война и правительство: «Война… должна неизменно и неизмеримо увеличивать власть гражданского правительства…» огромная территория между полярными льдами и тропиками, простирающаяся от Атлантического до Тихоокеанского побережья.0005

Возврат к избирательному центру

Уинстон Черчилль — Мастера нашей судьбы Речь в Конгрессе США

[ПОДТВЕРЖДЕНИЕ ПОДТВЕРЖДЕНО: текстовая версия ниже
транскрибировано непосредственно из аудио]

Члены Сената,
и Палаты представителей Соединенных Штатов:

Для меня большая честь
что вы должны были пригласить меня войти в Сенат Соединенных Штатов
палаты и обратиться к представителям обеих ветвей
Конгресс.

Тот факт, что мой
Американские предки на протяжении многих поколений играли свою роль в
жизнь Соединенных Штатов, и вот я англичанин,
приветствуется среди вас, делает этот опыт одним из самых волнующих
и волнительно в моей жизни, которая уже давно и не была
совершенно без происшествий. Я… я хочу… я действительно хочу, чтобы моя мать, память о которой я
лелеять через долину лет, мог бы быть здесь, чтобы увидеть.

И кстати, я не могу
помочь себе понять, что если бы мой отец был американцем, а мать
Британец, а не наоборот, я мог бы добраться сюда на своем
собственный. В таком случае это был бы не первый раз, когда вы
услышали мой голос. В таком случае мне не нужно было ничего
приглашение; но если бы я это сделал, вряд ли это было бы
единогласно. Так что, возможно, все лучше, как есть.

Я могу признаться,
тем не менее, что я не чувствую себя как рыба в воде в
законодательное собрание, где говорят на английском языке.
Я ребенок

Палата общин. я воспитывался в своем
отчий дом верить в демократию. «Доверяй людям» — это
было его сообщение. Я видел, как его приветствовали на собраниях и в
улицах толпами рабочих еще в тех аристократических
Викторианские дни, когда, как

Дизраэли сказал, что мир для немногих,
и для очень немногих. ¹

Поэтому я был в полной гармонии все мои
жизнь с приливами, которые текли по обе стороны Атлантики
против привилегий и монополии, и я уверенно управлял
к идеалу Геттисберга ²
«правительство народа посредством
люди для людей».

Своим продвижением я полностью обязан Дому
Коммонс, чьим слугой я являюсь. В моей стране, как и в вашей, общественные деятели
гордятся тем, что являются слугами государства, и стыдятся быть
его хозяева. В любой день, если бы они думали… если бы они думали, что люди этого хотят,
Палата общин может простым голосованием сместить меня с должности.
Но я совсем не беспокоюсь об этом. На самом деле я
уверен, что они очень одобрят мое путешествие сюда, за что я
полученный

разрешение короля, чтобы удовлетворить
Президент
США и договориться с ним обо всем, что

картографирование нашего
военные планы, и для всех этих интимных встреч высокого
офицеры вооруженных сил обеих стран, которые
необходимо для успешного ведения войны.

Прежде всего я хотел бы сказать, насколько я был впечатлен и
воодушевлены широтой взглядов и чувством меры, которыми я
нашел во всех местах здесь, к которым у меня был доступ.
Любой, кто не понимал размера и солидарности
фонды Соединенных Штатов могли легко ожидать найти
взволнованная, взволнованная, эгоцентричная атмосфера, когда все умы устремлены
о новых, поразительных и болезненных эпизодах внезапной войны, когда они
попал в Америку. В конце концов, Соединенные Штаты подверглись нападению и установили
против трех наиболее вооруженных диктаторских государств. Величайший
военная мощь в Европе, величайшая военная мощь в Азии,
Япония, Германия и Италия объявили и ведут войну.
на вас, и начинается ссора, которая может закончиться только их
свергнуть или твое. Но здесь, в Вашингтоне, в эти памятные дни,
я нашел
олимпийской стойкости, которая вовсе не основана на
самоуспокоенность есть только маска непоколебимой цели и доказательство
твердой, обоснованной уверенности в конечном результате.

Мы в
Британия чувствовала то же самое в наши самые мрачные дни. Мы тоже были уверены
что в конце концов все будет хорошо.

Вы, я уверен, не недооцениваете
тяжесть испытания, которому вам и нам еще предстоит
подвергается. Силы, направленные против нас, огромны. Они есть
горький; они безжалостны. Злые люди и… и их группировки, которые
пустили свои народы по пути войны и завоеваний знать
что они будут привлечены к ужасной ответственности, если не смогут победить
низвергнуть силой оружия народы, на которые они напали. Они остановятся
ни при чем. У них огромное количество боевого оружия всех
виды. У них хорошо обученные и дисциплинированные армии, флоты и авиация.
Сервисы. У них есть планы и замыслы, давно придуманные и
созрел. Они не остановятся ни перед чем, кроме насилия или предательства.
предложить.

Это правда, что с нашей стороны наши ресурсы в виде рабочей силы и
материалов намного больше, чем у них. Но только часть вашего
ресурсы еще мобилизованы и развиты, и у нас обоих есть
многому можно научиться в жестоком искусстве войны. Таким образом, мы имеем без
сомнение, время скорби впереди нас. В это же время некоторые земли
будут потеряны, и восстановить их будет сложно и дорого. Много
нас ждут разочарования и неприятные сюрпризы.
Многие из них поразят нас до того, как мы полностью выстроим нашу
может быть достигнута скрытая и полная мощность.

Для лучшей части
двадцать лет молодежь Британии и Америки учили, что
война была злом, и это правда, и что она никогда больше не повторится,
что оказалось ложным. В течение большей части двадцати лет
молодежь Германии, Японии и Италии учили, что агрессивная
война есть благороднейшая обязанность гражданина, и чтобы она была начата — начата
как только необходимое оружие и организация были сделаны. Мы
выполняли обязанности и задачи мира. Они задумали и
планируется на войну. Это, естественно, поместило нас в Британию, и теперь
ставит вас в Соединенных Штатах в невыгодное положение, которое только время,
мужество и неустанные усилия могут исправить.

Мы действительно должны быть благодарны, что так много времени было уделено
нас. Если бы Германия попыталась вторгнуться на Британские острова после
Крах Франции в июне 1940 г., и если бы Япония объявила войну
Британская империя и Соединенные Штаты примерно в одно и то же время, никто
можно сказать, какие бедствия и муки могли бы не выпасть на долю нас.

Но теперь, в конце декабря 1941 года, наше превращение из
легкого мира к тотальной войне эффективность сделала очень большой
прогресс. Широкий поток боеприпасов в Великобритании уже
началось. Огромные успехи были достигнуты в преобразовании американской
промышленности в военных целях. И теперь, когда Соединенные Штаты находятся в
войны, приказы могут отдаваться каждый день, что через год или
через восемнадцать месяцев произведут результаты в военной мощи за пределами
все, что видели или предвидели в диктаторских штатах.
При условии, что приложены все усилия, ничего не упущено,
вся мужская сила, умственная сила, мужество, доблесть и гражданская добродетель
англоязычного мира со всей его плеядой преданных,
дружественные или ассоциированные сообщества и государства — при условии, что
неустанно склоняясь к простой, но высшей задаче, я думаю, что это было бы
разумно надеяться, что к концу 1942 увидит нас совсем
определенно в лучшем положении, чем сейчас, и что год
1943 год позволит нам взять на себя инициативу в широких масштабах.

Некоторые люди могут быть поражены или на мгновение подавлены, когда, как вы
Президент, я говорю о долгой и тяжелой войне. Наши народы
скорее знай правду, какой бы мрачной она ни была. И ведь когда мы
делают самое благородное дело в мире, не только защищая нашу
очаги и дома, но дело свободы в каждой стране,
вопрос о том, придет ли избавление в 1942 или 1943 или 1944 падает
на подобающее ему место в грандиозных пропорциях человеческой истории.

Я уверен, что сегодня — теперь мы хозяева своей судьбы; что
задача, поставленная перед нами, не выше наших сил; что это
муки и труды не выходят за рамки нашей выносливости. Пока у нас есть
веры в наше дело и непобедимой силы воли спасение будет
не отказать нам. По словам псалмопевца, «Он не будет
боится дурных вестей; сердце его твердо, уповая на Господа» 9.0243 3

Не все вести будут злыми.

Наоборот, мощные боевые удары уже нанесены
против врага: Славная защита родной земли
Русские армии и народ — раны были нанесены нацистским
тирания и система, которые глубоко укусили и будут гноиться и
разгораться не только в нацистском теле, но и в нацистском сознании. хвастливый

Муссолини уже развалился. Он теперь всего лишь лакей и крепостной,
простое орудие воли своего хозяина. Он нанес большой
страдание и несправедливость по отношению к своему трудолюбивому народу. Он был
лишился всей своей африканской империи.

Абиссиния была освобождена. Наш
армии Востока, которые были так слабы и плохо оснащены в момент
Французское дезертирство, теперь контролируют все регионы от Тегерана до
Бенгази, а от Алеппо и Кипра до истоков Нила.

Многие месяцы мы посвятили подготовке к взятию
наступления в Ливии. Очень значительная битва, которая была
продвигаясь туда в течение последних шести недель в пустыне,
воевали с обеих сторон. В связи с трудностями снабжения на
пустынный фланг, мы так и не смогли подвести численно равные силы
напасть на врага. Поэтому нам приходилось полагаться на превосходство
по количеству и качеству танков и самолетов, британских и
американский. Впервые с их помощью мы впервые сразились с
враг с равным вооружением. Впервые мы сделали гунн
почувствовать остроту тех инструментов, которыми он поработил
Европа. Вооруженные силы противника в Киренаике насчитывали около
150 000 человек, из которых треть были немцами.

Набор генерала Окинлека
чтобы полностью уничтожить эту вооруженную силу. И у меня есть все основания
верить, что его цель будет полностью достигнута.

я так рада быть
могу поставить перед вами членов Сената и Палаты
Представители, в этот момент, когда вы вступаете в войну, доказательство
что при надлежащем оружии и надлежащей организации мы можем победить
жизнь из дикого нациста. То, что Гитлер терпит в Ливии,
только образец и предвкушение того, что мы должны дать ему и его
соучастниками, куда бы ни завела нас эта война, в каждом квартале
Глобус.

Есть хорошие новости и из голубого
вода. Жизненный путь поставок, который соединяет наши две страны через
океан, без которого ничего бы не вышло, — этот спасательный круг течет
неуклонно и свободно, несмотря на все, что может сделать враг. Это
— факт, что Британская империя, которую многие считали восемнадцатилетней
месяцев назад был разбит и разрушен, теперь несравненно сильнее и
крепчает с каждым месяцем.

Наконец, если вы простите меня за
говоря это, для меня лучшая новость из всех: Соединенные Штаты, объединенные
как никогда, обнажил меч свободы и отбросил
ножны.

Все эти потрясающие
факты заставили порабощенные народы Европы возвысить свою
головы снова в надежде. Они навсегда отложили постыдное
искушение подчиниться воле завоевателя. Надежда
вернулся в сердца десятков миллионов мужчин и женщин, и
этой надеждой горит пламя гнева на жестокое,
коррумпированный захватчик. И еще яростнее горят огни ненависти
и презрение к грязным

Квислинги, которых он подкупил.

В дюжине известных
древних государств, ныне поверженных под нацистским игом, массы
люди всех сословий и вероисповеданий ждут часа освобождения, когда
они тоже снова смогут сыграть свою роль и нанести удар
дует как мужчины. Этот час пробьет. И его торжественный звон будет
провозгласить, что ночь прошла и что наступил рассвет.

Натиск на нас,
так давно и так тайно запланированный Японией, представил как наши
страны с тяжелыми проблемами, для которых мы не могли быть в полной мере
готовый. Если люди спросят меня, как они имеют право спросить меня в
Англии: «Почему у вас нет достаточного оборудования для
современные самолеты и армейское вооружение всех видов в Малайе и в
Ост-Индии?» Я могу указать только на победу генерала Окинлека.
завоевано в Ливийской кампании. Если бы мы отвлекли и рассеяли
постепенно растущие ресурсы между Ливией и Малайей, мы должны были
в обоих театрах.

Если в США
оказались в невыгодном положении в различных точках Тихого океана,
мы хорошо знаем, что это в немалой степени благодаря помощи
которые вы давали нам в боеприпасах для обороны
Британских островов и для ливийской кампании, и прежде всего из-за
ваша помощь в битве за Атлантику, от которой все зависит и
который впоследствии был успешно и процветающе
поддерживается.

Конечно, было бы
было бы намного лучше, я открыто признаю, если бы у нас было достаточно ресурсов
всех видов быть в полной силе во всех угрожаемых точках. Но
учитывая, как медленно и неохотно мы приходили к
масштабные приготовления, и сколько времени занимает эта подготовка, мы
не имел права рассчитывать оказаться в таком счастливом положении.

Выбор способа
распоряжаться нашими до сих пор ограниченными ресурсами должна была сделать Британия
во время войны и США в мирное время. И я
верим, что история скажет это в целом, и это
в целом, что эти вопросы должны быть оценены, что выбор
сделал правильно. Теперь, когда мы вместе, теперь, когда мы связаны
праведное товарищество по оружию, теперь, когда наши два значительных
нации, каждая в совершенном единстве, объединили всю свою жизненную энергию
в общей решимости открывается новая сцена, на которой будет ровный свет.
светиться и светлеть.

Многие люди были
удивлен, что Япония в один день погрузилась в войну
против США и Британской империи. Мы все удивляемся, почему,
если этот темный замысел с его трудоемкими и замысловатыми приготовлениями
так долго заполняли их тайные умы, что они не выбрали нашу
момент слабости восемнадцать месяцев назад. Просмотрено довольно
беспристрастно, несмотря на понесенные нами потери и
дальнейшее наказание, которое мы должны будем принять, это, безусловно, кажется
иррациональный поступок. Конечно, разумно предположить, что они
сделали очень тщательный расчет и думают, что видят свой путь
через. Тем не менее, может быть и другое объяснение.

Мы знаем, что для многих
В последние годы в политике Японии доминировали тайные
общества младших и младших офицеров армии и флота,
которые навязывали свою волю сменявшим друг друга японским кабинетам и
парламенты путем убийства любых японских государственных деятелей, которые
выступали против или недостаточно продвигали их агрессивную политику.
Может быть, эти общества, ослепленные и ослепленные своими собственными
схемы агрессии и перспектива скорых побед,
заставили свою страну — вопреки здравому смыслу — вступить в войну. Они имеют
конечно, предпринял очень важное предприятие.

После бесчинств они
совершили на нас в
Перл-Харбор, в Тихом океане
острова, на Филиппинах, в Малайе и Голландской Ост-Индии,
теперь они должны знать, что ставки, ради которых они решили
игра смертна. Когда мы смотрим на ресурсы Соединенных Штатов
и Британская империя по сравнению с Японией; когда мы помним
те из Китая, которые так долго доблестно противостояли вторжению и
тирания; и когда мы также наблюдаем русскую угрозу, которая нависла над
Японии становится еще труднее примирить действия Японии
с благоразумием или даже со здравомыслием. Что за люди они
думаете мы? Неужели они не понимают, что мы
никогда не переставайте сопротивляться им, пока их не научат
урок, который они и мир никогда не забудут?

Члены Сената,
и члены Палаты представителей, я обращусь за одного
момент больше от суматохи и конвульсий настоящего к
широкие пространства будущего. Здесь мы вместе, лицом к лицу с группой
могучих врагов, которые ищут нашу погибель. Здесь мы вместе, защищая
все это дорого для свободных людей. Дважды в одном поколении
на нас обрушилась катастрофа мировой войны. Дважды в нашей жизни
Протянула ли длинная рука судьбы через океаны, чтобы принести
США в авангарде битвы.

Если бы мы держались вместе
после последней войны, если бы мы приняли общие меры для нашей безопасности,
это возобновление проклятия никогда не должно было падать на нас. Разве мы не
обязаны перед собой, перед нашими детьми, перед измученным человечеством, сделать
уверены, что эти катастрофы не поглотят нас в третий раз?

Доказано, что
эпидемии могут вспыхнуть в Старом Свете, которые несут свои
разрушительное опустошение в Новый Свет, из которого, как только они
в движении, Новый Свет не может убежать. Долг и благоразумие как команда
во-первых, зародыши ненависти и мести должны быть
постоянно и зорко обслуживали и своевременно лечили, и что
все — и это
должна быть создана адекватная организация для обеспечения того, чтобы
эпидемию можно контролировать с самого начала, до того, как она
распространяется и свирепствует по всей земле.

Пять или шесть лет назад это
было бы легко, не пролив ни капли крови, ибо
США и Великобритания настаивали на выполнении
статей о разоружении договоров, которые подписала Германия.
после Великой войны. И это также была бы возможность
за то, что обеспечили немцам эти материалы — это сырьё
материалы — которые мы заявили в Атлантической хартии, не должны
отказано любой нации, победителю или побежденному. Шанс прошел. Это прошло. Потребовались огромные удары молота, чтобы принести нам
сегодня вместе.

Если позволите
использовать другой язык, я скажу, что у него действительно должна быть… слепая душа
кто не может видеть, что какая-то великая цель и замысел разрабатываются
здесь, внизу, которым мы имеем честь быть верными
слуги. Нам не дано вглядываться в тайны
будущее. Тем не менее я исповедую свою надежду и веру, твердую и нерушимую, что в
грядущие дни британский и американский народы, для их
для собственной безопасности и для блага всех идите вместе в величии, в
справедливости и мира.