Путін – Антихрист? Ні – просто бандит

Когда власть нарушает привычный порядок вещей, люди сразу же задаются вопросом: от Бога ли эта власть?

Впрочем, когда апостол Павел писал, что нет власти не от Бога, он жил в правовом государстве и наивно считал, что содержание римских чиновников на деньги римских граждан не позволяет им пренебрегать своими обязанностями.

В этой убежденности — принципиальное отличие православной цивилизации от цивилизации христианской. Представителям первой совершенно безразлично, как власть расходует их налоги, тогда как в другой контроль над использованием собственных инвестиций в государство является религиозной добродетелью. 

Это не единственное свидетельство родовой травмы, напоминающее о Византии.

Навязчивое стремление разглядеть в правителе то Христа, то антихриста тоже является ее симптомом.

Здесь не разглядеть ни языческой сакрализации власти, ни  христианского к ней отношения. Такое стремление — порождение общинного синдрома, в котором воплощаются индивидуальные страхи перед завтрашним днем, поскольку в вечности собственных ценностей обыватель не уверен.

Впрочем, на Руси каждый правитель считал своим долгом всячески спровоцировать такие поиски, демонстрируя то или иное отношение к церкви и сакральному и выявляя тем самым  собственный религиозный тип. Владимир Путин — не исключение.

Его присутствие в храмах на праздничных богослужениях, реставрация церквей и изъятие национальных реликвий из музеев для клерикальных нужд, изготовление «духовных скреп» из православных материалов, трепетное отношение к идее воскрешения России, общественной стабильности и преемству власти — все это не проходит незамеченным для  пытливых глаз.

И вот уже первые лица государства видят в нем человека, ниспосланного Господом в трудный для России час, а первосвятитель церкви приписывает ему спасение страны  от распада.

Снизу эти идеи подстилает «церковь матушки Фотинии Светоносной» — «Воскрешающая Русь», которая поклоняется Путину как реинкарнации апостола Павла.

Аналитики всерьез обсуждают вопрос, может ли Путин стать патриархом и не только российской политики, и даже предложение именовать его «аятолла Российской Федерации» не лишено религиозной серьезности.  В итоге — «против нас — орда и тьма ! С нами Путин и Христос !»

Однако тот же наметанный глаз видит и другое.

Предложение Путина воссоздать в московском Кремле некогда разрушенные монастыри, но без монахов, расценивается как дьявольская подделка.

Он назвал Николаем Кровавым последнего российского императора, ставшего святым, а первых русских святых-мучеников Бориса и Глеба осудил как давших себя зарезать.

Он суеверно не произносит имя Алексея Навального на публике только потому, что опасается поделиться с ним частью своей популярности, что сам Навальный не без основания охарактеризовал как «адово язычество».

В православной среде 1998 год — год начала восхождения Путина во власть через кресло директора ФСБ, осмысляется как трижды антихристово число 666.

Иудейская мысль тоже успела увидеть в нем библейского Гога, князя Роша-России и Магога-Крыма, грядущего с севера предвозвестить конец света.

Даже вполне светский Союза правых сил некогда подготовил предвыборный ролик, лейт-мотивом которого стала игра слов и букв «волоДЯВОЛодя», возникающая на фоне пожарищ.

Заканчивался ролик призывом: «Антихрист ли этот человек – решайте сами, но то, что в стране творится черте-что, понятно каждому». В итоге, и это известно всякому православному, Богородица дважды не пустила Путина на Святую гору Афон.

Итак, в массовом сознании Путин предстает то ли Христом, то ли Антихристом.

Его личность оценивается в категориях, которые многие граждане сочли бы религиозными. А вот в чем состоит особенность самого Путина как религиозного типажа,  в чем заключается его парарелигия ? 

Публично Путин исповедует православие. Не будет большой натяжкой утверждать, что даже приватно он не практикует культы вуду и не поклоняется идолу Бахомета как рыцари-храмовники.

Однако в его политических жестах, особенно в последнее время, постоянно возникают мотивы, отсылающие нас к религиозным контекстам, нуждающимся в прочтении.

В этих позах и предпочтениях раскрывается самоотождествление, пусть до конца не осознанное, но без сомнения ощущаемое как соотнесенное с сакральным. Подобные параллели могут показаться искусственными, однако их систематизация способна стать одним из средств упорядочения распадающегося на глазах окружающего мира.

События, происходящие сегодня, многим кажутся невозможными и нереальными.

Противостояние Кремля и остального мира сопровождается взаимными обвинениями в отрешенности оппонента от реальности. По-своему обе стороны правы. Все происходящее для Путина является актом творения новой реальности, из которой привычный мир с его новозаветными ценностями автоматически выпадает.

Новая реальность выступает по отношению к старой христианской цивилизации как антимир, в котором слово не просто привычно расходится с делом, но наполняется противоположными смыслами.  

Путин творит мир на библейский манер именно словом. Это слово — не только его собственные выступления, но и словесная пропаганда, сопровождаемая образами, где «темники» очередного новостного дня становятся священным писанием, а видеоряд — иконой, требующей почитания.  

Содержание такого слова — обман и клевета, которые более не стеснены рамками нравственных категорий, поскольку обращены к иной реальности, непопадающей под новую этику. Это превращает творца в «отца лжи», выворачивающего на изнанку традиционные понятия.

Для утверждения рождающейся реальности предусмотрен  новый завет-договор.

Никакое творение не возможно без заключения или обновления завета между божеством и его народом. Для этого Путин подписывает в Кремле, «сердце православной России», не просто новейший, но инновационный завет со своим новым крымским народом, одновременно обновляя договор с большинством россиян.

В процессе творения нового мира и заключения третьего завета Путин выступает одновременно и божеством, и первосвященником.

Отсутствие патриарха на собрании-синоде-синагоге в Кремле лишь оттеняет религиозную составляющую происходящего. Присутствие здесь первосвятителя выглядело бы неуместным  рядом с тем, кто, как верховное существо, верховный жрец и верховный правитель одновременно, завершает свое творение, задуманное еще в предвечном совете.

Календарные совпадения делают патриаршее местоблюстительство Путина еще более очевидными.

Его речь пришлась на годовщину послания патриарха Тихона (Беллавина) по поводу Брестского мира.

18 марта 1918 года патриарх осудил этот мир, «по которому отторгаются от нас целые области, населенные православным народом, и отдаются на волю чуждого по вере врага, мир, по которому даже искони православная Украина отделяется от братской России и стольный град Киев, мать городов русских, колыбель нашего крещения, перестает быть городом державы Российской».  

Обратная перспектива событий, отраженная в новом «благовестии» очевидна: области с православным народом возвращаются к братской России, что должно предвосхитить возвращение Киева.

«Центрально симметричный»  ответ на историю, переосмысливающий ХХ век, отчетливо читается и при сравнении современного мессэджа с патриаршим посланием от 26 октября 1918 года.

Тогда Тихон писал: «Не России нужен был заключенный вами позорный мир с внешним врагом, а вам, задумавшим окончательно разрушить внутренний мир». 

Актом инновационного завета прежний позорный мир с западной цивилизацией разорван, а внутренний мир сотворен заново. 

Такое «боговоплощение» Путина в роли верховного жреца истиной веры, иначе «православия», исторически не случайно. Принятие на себя функций православного патриарха оказалось тем более необходимым, что Украинское государство, намеченное в жертву, в тот момент, пусть и на короткое время, возглавил протестантский пастор.

В акте творения  это замещение должно было стать знаковым в сохранении религиозного равновесия на субконтиненте.

Тема жертвы здесь возникает как обязательный элемент заключения завета между творцом и его творением. Без жертвенной смерти новый мир не устоит. Без пролития жертвенной крови завет-договор не будет действителен.

Совместное принесение жертвы делает творца и сотворенных соучастниками кровопролития, связывая их навеки, подобно тому, как в средневековом сознании подписывалась сделка с дьяволом.

Принесение Украины в жертву инновационному завету Путина и его народа происходит в полном соответствии с известной библейской практикой. Это не жертва всесожжения, предполагающая полное уничтожение приносимого. Это жертва за грех, предусматривающая, что определенная часть туши становится владением священника, тем самым посвящаясь божеству.

Таков Крым — определенная часть туши-суши.

Украине творцом и жрецом уготована другая судьба. Из оставшегося тела, согласно жреческому кодексу, должна быть выпущена вся кровь — так из Украины через рану Донбасса должны медленно вытечь силы и надежды на лучшую жизнь того народа, который отверг «прекрасный новый русский мир».

Еще страшнее — он отверг его творца. Поэтому, подобно Христу Нового Завета, который в богословии есть «приносимый» в жертву, и «приносящий» ее, и даже ее «приемлющий», Путин одновременно и жертва, и жрец, и пожирающее жертву верховное существо.  Остальным уготована возможность участия в общинной трапезе по остаточному принципу и окропление жертвенной кровью.

Темы жертвы и жратвы оказываются особенным образом однокоренными в этой истории. Сказав «человек есть то, что он ест», Людвиг Фейербах полагал, что высказал самую материалистическую из возможных идей. Его вскоре поправили, указав на то, что мысль эта очень христианская, поскольку христианство организовано вокруг ритуальной трапезы — причащения Тела и Крови Христа.

Религиозность нового мира впитала в себя и то, и другое. Верховный жрец затеял продуктовую войну против «чужой еды» из той части мира, которая не преобразилась по слову творца, проигнорировав его благую весть.

Гастрономические санкции призваны лишить жителей антимира возможности причащаться чуждым ценностям. Точно также гуманитарный конвой с едой, отправленный на Донбасс, стремится напитать воинов «мира сего», сражающихся в пограничье антимира, собственной пищей, мистически и физически придавая им силы.

Нет ничего удивительного в том, что Путин в акте нового творения ощущает себя не только пожирателем и жрецом, но и жертвой.

Он предан «национал-предателями», этими иудами инновационного завета, он жертвует своими отношениями с западными лидерами ради любимого детища, принося в жертву свой долго созидавшийся образ цивилизованного правителя и «последнего европейца».

Одиноко стоя «на бруствере» и прикрывая собой свое творение, он мысленно восходит на крест.  

Впрочем, вся эта многоипостасность и вездесущие жертвенной темы – лишь отражение тотального контроля над всеми проявлениями жизни нового мира.

Много лет назад Г. Честертон сказал об антигерое своего рассказа «Сломанная шпага», что тот читал Ветхий завет охотнее, чем Новый, и находил здесь все, что хотел найти: похоть, насилие, измену.

Можно было бы подумать, что наш религиозный тип ощущает себя либо «богом воинств» Ветхого Завета, либо царем израильским, либо византийским императором, охотно игравшим роль этих царей и изображая собой то нового Давида, то нового Соломона.

Однако нет, его вера не простирается столь далеко в истории и пространстве.

Она сосредотачивается здесь и сейчас, под нашими ногами, и заключается в псевдорелигиозном поклонении перед государственной мощью, основа которой не народы и люди, а земли с их хтонической силой, переходящей к правителю по праву владения.

«Русский мир» — это не столько суперэтнос, исчисляемый ликующими поданными, но, в первую очередь, сверхземли, измеряемые квадратными километрами, на которых новый режим способен повелевать. Человеческая масса лишь средство удержания и эксплуатации этих земель.

Но точно ли режимный мир Путина сотворен им самим ?

Известно, что сила пропагандистского слова определяется готовностью людей согласиться с ним. Оно не переубеждает, а лишь выявляет и актуализирует внутренний мир нации и человека. Нынешний глава «русский мир» оказывается лишь эфемерным порождением «темной стороны» российского общества, собственного  электората, который создал его «по своему образу и подобию». 

Итак, наш религиозный тип — не бог, не царь и не герой.

Он — глава эсхатологической секты, в которую сбиваются человеческие существа, одновременно напуганные приближающимся концом света и затянувшейся житейской стабильностью.

Глава и члены секты необходимы друг другу и взаимно наполняют смыслом собственное существование.

Наш сектовод чужд псевдорелигиозной экзальтации, и его нехаризматичные речи оказываются частью социального заказа, выполняя психотерапевтическую функцию.

Порождаемая ими уверенность в собственной правильности-праведности провоцирует общественную эйфорию,  рекрутирующую в секту новых членов.

Как и положено религиозному лидеру, наш тип восходил от руководства небольшими общинами к более крупным объединениям.

В социальном плане созданная им секта замещает агентурную сеть из профессионалов, зарабатывающих на верности, и осведомителей, работающих за идею.

Размеры секты определяются лишь организационными возможностями, которыми на данный момент обладает глава агентуры. Характерно, что этот сектанско-агентурный опыт оказывается успешен лишь в мутной воде чрезвычайных ситуаций, что подчеркивает связь героя нашего эссе и им созданной государственности с «Чрезвычайной комиссией».

Сегодня такой ситуацией являются отчаянные попытки ненадлежащих наследников восточно-христианской цивилизации, придавленных эсхатологическим испугом, увидеть в правителе одновременно и Христа, и антихриста.

Насколько прочными могут быть новое творение и утвердивший его завет-договор, основанные на извращенных смыслах: «Война — это мир. Свобода — это рабство. Незнание — сила. Ложь — это правда. Любовь — это смерть»?

Известно, что икона только потому и оказывается иконой, что изображает истинную, а не придуманную реальность.

Известно также, зло не онтологично, оно лишь паразитирует на нехватке добра.

Поэтому и антимиры возникают и существуют там, где мир оказывается недостаточно последователен в утверждении своих ценностей.

Закончить хочу оптимистично и исторично.

Рассказывают, что главу православной эмиграции Антония (Храповицкого), который некогда был митрополитом Киевским, как-то спросили:

— Правда ли, что советская власть – это власть Антихриста?

— Много чести, — ответил тот — просто разбойники!

Почти через сто лет митрополит Черкасский Софроний (Дмитрук), принадлежащий к Украинской церкви московского патриархата, назовет Путина просто «бандитом»…

Також:

Росіяни — для України. І навпаки

Звернення до майбутнього президента Росії

1999: Єльцин робить президентом Путіна. ВІДЕО

Про серпень 1991-го. Три москвича загинули недаремно

За лаштунками путінського двору. Приватні звички диктатора

«Путин. Коррупция». Як збагачувався кремлівський диктатор

Березовскій: «Каюся, що привів до влади Путіна. Простіть мене»

Сирія = Чечня. Як і чому Путін підтримує режим Асада

Фашизм повертається до Європи зі Сходу

Все за темою «Путін»

Изображение Антихриста со старинной итальянской фрески XIV века — знакомая морда лица, однако…

?

Изображение Антихриста со старинной итальянской фрески XIV века — знакомая морда лица, однако…

v_n_zb

7 сентября, 2014

.
В продолжение темы «Филарет: «В Путина вошел сатана»

Изображение Антихриста со старинной итальянской фрески XIV века.

Фреска находится в бенедиктинском монастыре Помпоза. Автор — Витале да Болонья — яркий представитель болонской художественной школы XIV столетия. Он известен в первую очередь своей картиной «Святой Георгий, побеждающий дракона» и фресками собора Санта-Мария деи Серви.

Эту морду лица сложно не узнать.

Читайте v-n-zb в социальных сетях    

• Как Разумков финансирует «черных пиарщиков» Офиса Президента

  . Как вам такой кликбейтец? Ничем не хуже оригинального ( Паразити: Спікер «на проценті». Як працюють ломбарди Разумкова?), про…

• Ну вот все на свои места и стало ))) Видео: Сирожа Лещенко нюхает кокаин

  . А я-то думаю — с чего барадатую женщину так штырит нипадецки. А Сирожа, оказывается, порошочками балуется. Сняла какая-то зараза, теперь Сироже…

• Разумков о 1000 грн от Зеленского: Это не реанимирует рейтинг президента

  . Народный депутат Дмитрий Разумков считает, что украинцам нужно предоставить возможность выбирать, куда потратить 1000 грн, обещанную президентом…

• У-пс.

  .. СНБО: в руководстве ЛДНР «честные и порядочные, которые могут остаться во власти»

  . «На той стороне сейчас во власти есть профессиональные люди, есть вменяемые люди, все честные и порядочные люди, которые хотят мира и…

• Завравшийся Зеленский получил красивый публичный щелчок по носу от Ахметова

  . И опять вспомним о вчерашнем «видосике» президента, в котором он не только пообещал «тыщу», но и сделал ряд резонансных…

• «Вовина тысяча» более опасна, чем вы думаете — это реальный капкан для манюпаса

  . Намедни Вова с трагическим ебалом сообщил радостную новость (так, не надо сразу какашками в меня бросаться — но посмотрите на выражение его…

• Как неожиданно! У новой главы партии Слуг народа случайно нашелся офшор )))

  . Теперь понятно, почему «слуги народа» так активно защищали офшоры Владимира Александровича Зеленского. Нет, не угадали — не по указке с…

• А люся таки дура(к)

  . Люся Арестович продолжает по пьяни отжигать. На это раз оно отреагировало на информацию о замене Подоляка на Сирожу Лещенко (ага, премия Дарвина…

• Феерические показания Лероса на допросе 😉 Ермак уже сам не рад, что поднял эту тему

  . Эти показания (см. фотокопию ниже) будут зачитаны на суде во время избрания меры пресечения Гео Леросу. И это прекрасно. Почитайте — всего одна…

Изображение Антихриста на фреске XIV века — кто нарисовал и зачем? • Soul:Ask

Антихрист, в отличие от Христа, Сына Божия, не сын сатаны, а простой человек. В христианской идеологии Антихрист появится незадолго до конца света. Антихрист будет потомком Дана. Это одно из так называемых 12 колен Израилевых – потомков сыновей Иакова, составивших израильский народ.

Антихрист станет авторитетным правителем людей, устроит гонения на праведников. Этот период в Откровении Иоанна Богослова называется Великой скорбью.

Конкретики об антихристе в Библии не было, поэтому все дальнейшие предположения — футуризм, основанный на трактатах символов и различных интерпретациях. В частности, кальвинист Энтони Хоэкема в своей книге «Библия и будущее» считает, что до 75% людей умрут во время Великой Скорби и этот период продлится семь лет.

И тогда, все христиане едины в этом, будет Второе Пришествие Иисуса Христа и Страшный Суд. Когда все грешники – и живые, и мертвые – получат по заслугам, праведники получат вечный рай.

Христиане боялись Антихриста, поэтому он был как Волан-де-Морт в Гарри Поттере – тот, чье имя нельзя назвать. Ну а изображать его было вообще запрещено.

Первое изображение Антихриста появилось уже в XIV веке. А ее смелый автор – Витале да Болонья – жил ​​в переходный период от Средневековья к Ренессансу. Именно в этот период стало возможным проявить свободу творчества.

В северной Италии находится монастырь Помпоза, который в 9го века был основан монахами-бенедиктинцами. Со временем монастырь превратился в тусовочное место для людей искусства. Стены в соборе этого монастыря расписаны Витале да Болонья.

Еще ближе к стене… Посмотрите на правый нижний угол… Присмотритесь.

Вот изображение Антихриста на стене со старинной итальянской росписи 14 века.

Фрески собора Помпозы, изображение Антихриста выделено красным

Здесь жил знаменитый средневековый музыкант Гвидо д’Ареццо. Он реформировал нотную грамоту, прописал новую схему обозначения тональностей и интервалов. Именно д’Ареццо мы обязаны современным буквенным обозначениям в музыке, например до-диез мажор.

В монастыре много работал известный поэт, философ и богослов Петр Дамиани. Несмотря на то, что все искусство было пропитано христианством (культурой схоластики Средневековья!), творчество нашло свой путь. Люди пытались реализовать смелые для своего времени идеи.

Как часто бывает, где есть искусство и творчество, там возникает свобода нравов. Ведь искусство должно быть правдой. Искусство должно находить парадоксы в нашей действительности, подмечать нестыковки и ярко их заявлять! А вот искусство на службе у государства, в строгих рамках власть имущих — это уже пиар-пропаганда.

Но вернемся к нашему герою. Ему очень хотелось добавить яркости своим религиозным полотнам и его тянуло к зловещим сюжетам. Ведь там действительно можно представить всю бурю эмоций!

Монахи заказали у него картину «Страшный суд». А Витале да Болонья расписал стены собора по желанию заказчика, и под предлогом реализма добавил туда Антихриста. Так появился этот первый образ начальника, который был на службе у сатаны.

Однако заказчики требовали изобразить его максимально отвратительно. Образ Антихриста получился каким-то вымышленным, фантасмагоричным – больше напоминающим черта из сказок. А антихрист, как мы помним, человек!

Попытки изобразить Антихриста предпринимались и в дальнейшем, но это были скорее эпизоды. Так, например, Антихриста видел другой художник эпохи Возрождения Лука Синьорелли.

Лука Синьорелли. Фрагмент картины «Проповедь и труды антихриста», 1500 г.

Здесь Антихрист похож на Христа, только со зловещим выражением лица. И шепчет свои мысли сатана, который похож на обычного мелкого демона.

И именно эта картина Синьорелли, на наш взгляд, лучше иллюстрирует реальный образ антихриста. Он обычный человек. Который, скорее всего, посчитает, что делает правильное дело и на благо человечества. Ведь логика — обоюдоострое оружие, она всегда готова оправдать любое преступление с большими разумными целями.

Фреска XIV века «Похороны сатаны»

В Средние века к полосатой одежде относились крайне негативно, был даже случай, когда сапожника приговорили к смертной казни за ношение полосатой одежды. Произошло это в 1310 году во французском городе Руан. В те времена одежда в полоску считалась дьявольской.

Среди множества прекрасных средневековых фресок Веронского собора есть одна особенно любопытная. Он называется «Похороны сатаны» и изображает врага рода человеческого, лежащего под полосатым покрывалом на смертном одре. Собственно, внимание привлекает именно цвет завесы и внешний вид сатаны.

Когда Фрейд встретил антихриста в Орвието

Автор Линн Огасавара

Построен в начале 15 века на месте ризницы собора Орвието.

1.

Я был в Орвието около недели, когда в расписной часовне ко мне подошла молодая американка и спросила: «Извините, вы говорите по-английски?»

Не дожидаясь моего ответа, она продолжила: «Ты хоть представляешь, что означают эти картины?»

Глядя на ее изумленное лицо, я указал на восточную стену и прошептал: «Ну, там Антихрист».

К нам присоединилась ее подруга. Они повернулись к стене, куда я указывал, и прищурились.

— Но он похож на Иисуса Христа, — сказала она.

Fresco 1500

Я вручил ее подруге свой модный бинокль для наблюдения за птицами и сказал: «Да, но посмотрите на его лицо. Видите, как сатана контролирует его движения? Как кукловод».

«Что это за место?» — спросила ее подруга с моим биноклем.

«Это Страшный суд , написанный Лукой Синьорелли в 1500 году».

«Похоже на войну». Она сказала.

«Это война», — ответил я.

Глядя на своды, расписанные Анджелико

2.

Зигмунд Фрейд путешествовал в Орвието в сентябре 1897 года. Прошло всего несколько месяцев после смерти его отца, когда он был еще в первые годы своей жизни. анализ.

Позже он назвал фрески «лучшими картинами, которые я когда-либо видел».

Орвието не только станет одним из самых значительных паломничеств в его жизни, но и оставит глубокий след в его работе, в теории вытесненных воспоминаний.

С тобой когда-нибудь такое случалось? Где вы не только забываете имя или лицо человека, но и другой образ захлестывает ваш разум, делая вдвойне трудным вспомнить забытого человека или вещь. Это недавно случилось со мной, когда друг спросил меня, что случилось с нашим школьным другом Джоном Х. «Разве он не умер?» она спросила. В тот момент, когда она спросила, образ Джона Г. наполнил мой разум. Джон Г. занимал все место — и, когда я пишу это, я не могу вспомнить, как выглядел Джон Г..

То, как мы иногда заменяем одно имя на другое, сегодня известно нам как Signorelli Parapraxis . Форма «оговорки по Фрейду» переносит нас во времена, когда еще не было Google, когда люди сбивались с толку из-за временного забывания, неправильного прочтения и неправильного написания. В настоящее время мы просто берем наши мобильные телефоны и «погуглим!» – когда кто-то не может придумать имя. Но еще во времена Фрейда людям приходилось ждать, пока кто-то не мог помочь им вспомнить — или человек, наконец, вспомнил имя для себя. Это было происхождение Signorelli Parapraxis : когда через год после того, как Фрейд увидел фрески в Орвието, в непринужденной беседе с кем-то, кого он встретил в поезде, он не смог вспомнить имя Синьорелли. Он мог визуализировать цвета и фигуры на фресках, но хоть убей, не мог вспомнить имя художника. Прошло несколько дней, которые Фрейд назвал «внутренним мучением», прежде чем он вспомнил имя художника.

Но как мог Фрейд забыть имя своего любимого художника? Сам Фрейд глубоко задумался над этим вопросом, не только написав три разных и противоположных описания того, что произошло в поезде в тот день, но и придя к выводу, что забывание было вызвано формой вытеснения. В конце концов, в то время он работал над загадочным делом Анны О.

Собор XIV века, посвященный Успению Богородицы,

3.

Это был мой второй визит, чтобы увидеть фрески. И на этот раз я был готов ко всему, рассчитывая провести там как минимум неделю.

Дуомо открывается в начале лета. Приходя каждый день, когда они открывали большие бронзовые двери, я часто оставался в часовне в одиночестве больше часа. Красиво было по утрам, когда свет проникал в окна, выходящие на юг, и освещал картины на восточной стене:

Правление антихриста и коронация избранных

Мне также нравилось быть там позже в тот же день, когда часовня была битком набита туристами и религиозными паломниками. Они всегда входили большими группами. Как прилив, они хлынули в маленькую комнату, быстро заполняя пространство. Всякий раз, когда это случалось, я выходил из часовни и смотрел, как они все вместе взрывают мозги.

Мне нравилось их смотреть.

И мне стало интересно, скольких из них настолько захватит увиденное, что они будут мечтать вернуться, как я.

Пока их проводник шептал объяснения в микрофон, они медленно вращались в унисон, как гигантский подсолнух, отслеживающий движение солнца. Они следовали строгой теологической программе, изложенной Синьорелли пятьсот лет назад. От Правления Антихриста и Конца Света до Воскресения Мертвых и Проклятых, Входящих в Ад , их лица становились все более темными от беспокойства и тревоги. Даже католические паломники в мантиях и сандалиях не чувствовали себя комфортно, наблюдая, как огромное количество проклятых истязают ужасающие демоны, окрашенные в потусторонние цвета, и все они корчатся вместе в водовороте версии ада Синьорелли.

Проклятые входят в ад

Особенно известная деталь этой фрески — молодая женщина, которую несет на спине рогатый демон в полете. Она совершенно нагая и с ужасом оглядывается с того места, где ангелы Божьи охраняют врата небесные, чтобы грешники не могли войти. Судя по ее длинным светлым волосам, один из гидов — похоже, старожил — предположил, что Синьорелли нарисовал образ одной из своих предыдущих любовниц в этой роли пленницы. Ухмыляющийся демон напоминал мясника, тащащего животное обратно в свое логово, чтобы с него сняли шкуру и съели.

По вечерам часовня снова затихала.

Свет исчез; картины мерцали в тенях. Когда в часовне не было людей, мне нравилось молча стоять перед призрачной Пьетой Синьорелли, которая была нарисована в нише западной стены. Гид упомянул, что Синьорелли нарисовал пьету сразу после того, как потерял сына из-за болезни. Услышав это, я едва смогла сдержать слезы, стоя перед ним.

Когда время закрытия подошло сразу после шести, охранники не смогли заставить себя сказать мне, что мне нужно идти. Показывая на часы, они спрашивали меня, как долго я хочу остаться. Я кивнул и собирался уйти. Я знал, что вернусь на следующее утро, потому что, как и Фрейд, фрески оказали огромное влияние на мое воображение.

Фра Анджелико, Христос Судия
1447

4.

Дуомо Орвието — один из самых красивых готических соборов Италии. Всего в часе или около того к северу от Рима вид средневекового города, обнесенного стеной, расположенного на вершине мыса из мягкой вулканической породы — в семистах футах над долиной внизу — незабываем. Как и сегодня туристы, маршрут Фрейда начался с собора, после чего он исследовал этрусские пещеры и могилы. Было ли это просто великолепие и сила картин, которые позже заставили Фрейда так драматически забыться, или это была какая-то комбинация картин, увиденных непосредственно перед тем, как спуститься под землю, чтобы увидеть пещеры?

Сердцем Орвието всегда был собор. Удивительно грандиозный для такого маленького городка, он построен из чередующихся полос черного и белого мрамора в сиенском стиле. Работы по размещению важной реликвии были начаты в конце 13 века. И никакие затраты не были слишком велики при его строительстве. От ослепительной мозаики, украшающей фасад, до множества скульптурных произведений как снаружи, так и внутри собора, некоторые из величайших имен тосканского искусства раннего Возрождения приложили руку к его украшению.

Но именно часовня Мадонны ди Сан-Брицио привлекает искусствоведов со всего мира, чтобы преклонить колени перед ее славой.

С самого начала каждая поверхность часовни должна была быть покрыта фресками.

Первым художником, нанятым для украшения его стен, был Фра Анджелико. «Известен прежде всего итальянскими художниками», — говорилось в контракте, который он подписал примерно в 1447 году. К сожалению, Папа Николай V так любил этого художника, что его отозвали обратно в Рим после того, как он завершил только две картины на своде:

Христос на суде и Ангелы и пророки .

Я слышала, как гид рассказывала своей группе, что, хотя люди не приходят в часовню, чтобы увидеть эти работы Фра Анджелико, с годами она пришла к выводу, что они превосходят более известные произведения Луки Синьорелли. Она рассказала плененной публике о случае во время реставрации фресок, когда гидам разрешили подняться по лесам почти до потолка.

— И детали были идеальными, — сказала она. «Синьорелли рисовал, чтобы произвести впечатление на людей, стоящих на земле, а Анджелико рисовал для глаз Бога».

Хотя я и не мог подойти ближе, чем то место, где я стоял, твердо стоя на ногах, я все же мог понять, что она имела в виду. Картины Анджелико источают мирное спокойствие в довольно тревожном пространстве. Христос изображен как Судья на византийский манер, он восседает на облаке и увенчан ореолом нимба.

Власти собора хотели, чтобы Перуджино вступил во владение после того, как Анджелико выбыл. Но этот контракт сорвался, поэтому работы над часовней застопорились почти на полвека. И к тому времени, когда Лука Синьорелли принял мантию в 149 г.9, времена изменились, и Италия была в муках милленаризма.

Власть Антихриста

5.

Помните, как вы праздновали в 1999 году? Я праздновал новое тысячелетие в Гонконге, фейерверки и люди радостно смеялись и танцевали на улицах. Была некоторая паранойя по поводу страшного Y2K, поскольку мы ожидали, что все компьютеры мира расплавятся, оставив нас в средневековой тьме. Но ничего из этого не произошло. На самом деле, для такого масштабного события — на пороге нового тысячелетия — в нем на удивление не хватало драматизма.

Это изменится.

Хотя Новый год прошел без происшествий, первые два десятилетия с тех пор стали темнее. Ученые-климатологи начали бить тревогу и говорить о грядущих бедствиях. Часы Судного дня также недавно были переведены на 100 секунд до полуночи, что является самой близкой точкой к ядерному уничтожению со времен холодной войны.

А теперь пандемия.

Возможно, даже больше, чем мы сейчас, у итальянцев 1500 года были веские основания опасаться наступления конца, с французскими вторжениями, наблюдениями зловещих кроваво-красных облаков и, в конечном итоге, с массовой вспышкой чумы в последние дни 13-го века. . Нетрудно представить, что люди будут чувствовать апокалиптику и задаваться вопросом: «Это все?»

Когда на карту поставлено так много, нужно было все сделать правильно. В конце концов, это может означать вечность в раю или в аду, верно?

Когда я впервые увидел Правило антихриста Синьорелли — на восточной стене — так же, как и молодые американские туристы, которых я встретил, я предположил, что фигура в центре была Иисусом Христом. В ту поездку у меня было не так много времени, и я пробыл в часовне всего двадцать минут. Но это беспокоило меня, когда я вернулся домой. Почему сатана шептал в уши Христу? Мой собственный интерес к фрескам, вероятно, начался с этой ошибки, потому что она не давала мне покоя в течение довольно долгого времени, особенно когда я узнал, что Синьорелли учился у моего самого любимого художника в мире, Пьеро делла Франческа.

Оглядываясь назад, это должно было быть очевидно. Мы видим признаки того, что он не настоящий; ибо, несмотря на то, что внешне он очень похож на Иисуса и несмотря на то, что он совершает чудеса прямо на наших глазах, например, воскрешая мертвых, мы ясно видим рогатого сатану со своей черной армией, вновь захватившего Третий Храм на заднем плане.

Во время моей недавней поездки я услышал, как некоторые гиды предположили, что антихристом Синьорелли должен был быть священник-еретик Джироламо Савонарола, сожженный на костре во Флоренции за такое разжигание апокалиптического страха. Многие в то время считали его святым, но Папа не согласился. И на самом деле, другие думали, что антихристом Синьорелли был папа Борджиа. Когда на карту было поставлено так много, художники определенно не облегчали жизнь. Мне вспомнился комментарий, который я получил к чему-то, что я написал здесь, на этих страницах, несколько лет назад о нашем нынешнем бедственном положении дел, в котором мне сказали: «Разве ты не понимаешь? Трамп — это Второе пришествие Господа». И так все продолжается…

6.

Итак, что случилось с Фрейдом?

Что бы ни случилось в тот день в Орвието, похоже, это не было связано с апокалиптическими видениями (как для меня).

Фрагмент: Воскрешение

Сам Великий Человек утверждал, что в содержании фресок нет ничего, что могло бы объяснить, почему он забыл имя Синьорелли. Забвение произошло в поезде, примерно через год после его поездки в Орвието. Он путешествовал через Боснию и Герцеговину. В разговоре с человеком, делящим его купе, он говорит, что просто заблокировал имя, потому что его психика пыталась забыть что-то другое, а именно самоубийство одного из его пациентов в городке Трафой в Южном Тироле.

Фрейд описывает, что, пытаясь вспомнить имя «Синьорелли», имя Боттичелли, а затем и Больтраффио постоянно всплывали в памяти.

Но это еще не все. Глядя на схему, становится легче понять.

В серии ЛИНГВИСТИЧЕСКИХ СВЯЗЕЙ Фрейд сказал, что он соединяет первую часть слова Signorelli с немецким для Signor = Herr и второй слог Herzegovinina (Герц = Сердце). В поезде его попутчик обсуждал сексуальную практику турок (в основном то, что они ее очень ценили!), и бедный Фрейд был ошеломлен.

Далее, Фрейд утверждал, что (Bo)snia связывает (Bo)tticelli с (Bo)iltraffio и Trafoi. В заключение он говорит: «Мы представим это положение дел достаточно тщательно, если утверждаем, что помимо простого забывания имен собственных существует другое забывание, мотивированное вытеснением».

Один из моих гидов в Орвието предпочел предположение Лакана о том, что, забыв « Sig имя Норелли, он стирает свое собственное имя Sig mund.

Если вы думаете, что это становится странным, вы правы.

Ученые продолжают спорить, не было ли что-то еще, что преследовало психику Фрейда после его поездки в Орвието. Возможно, виноваты были гомоэротические образы? А может быть, это была встреча с Отцом (отец Фрейда только что умер) и переживание смерти при спуске в этрусские пещеры? (Фрейд мечтал об этом).

7.

Вернувшись домой, за несколько дней до обязательного карантина в Калифорнии, мы навестили мою маму примерно в часе езды от нашего дома в Пасадене. Шел проливной дождь, и я увидел мужчину, когда мы остановились на красный свет. Мы только что съехали с автострады. Мой муж был за рулем, поэтому смотрел на свет, но я сразу увидела бездомного, стоящего под дождем. У него был один из тех пластиковых одноразовых плащей от дождя, которые люди иногда бросают в чемоданы перед поездкой, даже не ожидая, что им придется пользоваться. Не ища убежища, не проявляя эмоций, он просто стоял, голодный и холодный. Широко распахнутыми и затравленными глазами он, казалось, смотрел сквозь меня. Когда свет сменился на зеленый, мой муж нажал на газ и проехал последние несколько кварталов до дома, а я сидела, парализованная тревогой. Он мог быть в числе 9 Синьорелли.0093 Конец дней .

Меня переполняла ненависть к себе, что мы чего-то не сделали, вместо того, чтобы просто сидеть в ужасе от мира.

Это был последний раз, когда я выходил из дома. В течение последних нескольких месяцев изоляции я постоянно думал о фресках «Конец дня », особенно о картине, изображающей общую гармонию небес, где люди работали вместе. Это было не просто увиденное, но и услышанное — картины снова становятся путешествием Данте от какофонии к полифонии. Люди сравнивали картины старых мастеров с определенными музыкальными произведениями — от какофонии до полифонии. Например, легендарный искусствовед Бернар Беренсон объявил ангелов тициановского «Успения Богородицы» «воплощенными радостями, действующими на наши нервы, как восторженный порыв оркестра в конце «Парсифаля». И я бы сказал, что Фрески «Настоящий крест» Пьеро похожи на Каватину Бетховена. Таким образом, Вебер сравнивает фрески Синьорелли с симфонией Чайковского в апогее силы, когда все инструменты оркестра играют одновременно.

Сказать, что это произведение искусства произвело на меня глубокое впечатление, как и на Фрейда, было бы преуменьшением, потому что я изменил свое видение мира.

Тем не менее выбор Фрейдом фресок Синьорелли как лучших картин, которые он когда-либо видел, был странным. Думаю, многие согласятся со мной, что учитель Синьорелли Пьеро делла Франческа (мой любимый художник) был гораздо лучшим художником. Хотя Синьорелли начинал как подмастерье в мастерской Пьеро в Ареццо, его работам не хватает возвышенного трансцендентного качества работ его учителя. В нем также отсутствует «более реальная, чем реальная» яркость Мантеньи. И даже поклонники робастного стиля обычно выбирают Микеланджело или Тинторетто. Говоря о Микеланджело, вы не слишком удивитесь, узнав, что, когда Микеланджело остановился в Орвието, чтобы увидеть фрески Синьорелли, он намеревался остаться там на день, а вместо этого задержался на несколько недель. Джорджио Вазари, флорентийский отец истории искусства, считал это решающим влиянием, «как можно видеть», по словам Вазари, на «Страшный суд» Микеланджело в Сикстинской капелле. Так что не только Фрейд и Линн стали немного одержимы.

Это правда! Великие произведения искусства усиливают наше ощущение жизни. Качество головоломки может воздействовать на наше воображение и помочь придать смысл нашей жизни даже через сотни лет после того, как она была создана. Las Meninas был таким для одних, носорог Дюрера был таким для других. Вероятно, Фрейд не встретил антихриста в Орвието. Я думаю, можно с уверенностью сказать, что он встретил своего Отца. Я предполагаю, что это я встретил антихриста, так как образ этой конкретной фрески беспокоил меня в течение многих лет, особенно в эти дни. Но не только в эти дни. Как говорит Марк О’Коннелл в своей  Записки из Апокалипсиса, это всегда был конец света. Как вы, возможно, знаете, термин Апокалипсис означает открытие. Как этот вирус. Мы видим, как вещи трещат по существующим уязвимостям, и видим мир таким, какой он есть на самом деле. Именно это и пытался описать Синьорелли. И невероятно, что произведение искусства все еще «работает» над этим спустя пятьсот лет после того, как оно было написано. О’Коннелл подчеркивает, что в старые времена именно Бог пощадил праведников и видел, как остальные были брошены в огонь. — Но теперь — и это правда на данный момент — все зависит от рынка.

В последний день моего пребывания в Орвието ко мне подошел еще один человек. На этот раз он говорил быстро по-итальянски. Указывая на изображение Мадонны на алтаре. Когда он увидел, что я не слежу за ним, он перешел на немецкий и сказал слово «икона», настолько он был тронут вотивным изображением.

Мадонна делла Тавола, Мадонна делла Тавола, повторил он.

Никто не останавливается, чтобы посмотреть на это простое изображение, написанное не великим художником, а гораздо более древнее (конец XIII – начало XIV века), помещенное в мраморный алтарь позднего барокко.